Превосходство Борна

— Я положу это на сиденье между нами и не буду пытаться забрать назад. Ведь ты профессиональный водитель и можешь выкинуть любой трюк с машиной, к которому я могу быть не готов. — Хорошо! Но я буду оставаться достаточно далеко, я хорошо знаю эти дороги, ну, может быть есть несколько мест, где я редко бывал.

Минут через тридцать пять, придерживаясь на безопасном, по его мнению, расстоянии от «Седана», водитель заговорил снова: — Они движутся по направлению аэродрома.

— А что это за аэродром?

— Он используется только правительственными чиновниками, но там бывают и богатые люди с юга.

— Это те, кто вкладывает деньги в промышленность?

— В экономическую зону.

— Я и есть один из таких инвесторов, и, даже, это указано в моей визе! Так что давай, приближайся к ним! Поторопись!

— Между нами еще пять машин, и мы договорились об этой дистанции.

— Сейчас ситуация изменилась. У меня деньги, и я хочу вложить их здесь, в Китае!

— Но нас остановят при въезде. Могут позвонить по телефону, чтобы справиться о вас.

— У меня есть имя одного банкира из Шензена, на которого я могу сослаться.

— А есть ли у него ваше имя, сэр? И список китайских фирм, с которыми вы ведете дела? Конечно, вы можете рассказать все это дежурному у ворот, но если этот банкир не знает вас, то вы можете надолго застрять в Китае, по крайней мере, на весь период, пока это не будет тщательно расследовано. Могут пройти недели, а может быть и месяцы.

— Но мне надо догнать эту машину!

— Если вы приблизитесь к ней, вас могут пристрелить.

— Черт возьми! — закричал по-английски Борн, потом быстро перешел на китайский: — Слушай меня! Я не могу больше ждать, я должен увидеть его! И у меня нет времени на объяснения.

— Но это ваши проблемы, и меня они не касаются, — очень осторожно, но холодно ответил китаец.

— Держись прямо за «Седаном» и подъезжай к воротам! Говорить буду я! — Вы хотите очень многого! Меня не должны видеть ни с вами, ни с кем-либо подобным вам.

— Делай, что я сказал, — коротко произнес Борн, доставая из-за пояса пистолет.

Боль в груди была невыносима, пока Борн стоял у широкого окна, рассматривая аэродром. Зал ожидания было небольшой, рассчитанный на привилегированных пассажиров. Он объяснил, используя английский, что ожидает рейс из Пекина, о котором ему сообщили в консульстве на Квин Роуд. С этим рейсом должно прибыть одно должностное лицо, имя которого он мог бы и назвать, но учитывая их встречи в Госдепартаменте, в США, они лично знакомы, и при встрече узнают друг друга. На что получил разрешение, а также на временную стоянку такси, которое он нанял на обратный путь. Коричневый «Седан» с темными непрозрачными стеклами теперь находился на стоянке. Борн наблюдал за ним из окна зала ожидания. В следующее мгновенье автомобиль начал медленно двигаться вперед и подъехал к средних размеров реактивному самолету. Борн силился разглядеть происходящее на летном поле, досадуя, что у него нет бинокля. Но тут же понял, что и бинокль был бы бесполезен. Автомобиль так же медленно развернулся и, объехав хвост самолета, скрылся за ним.

Через несколько секунд самолет вырулил на стартовую полосу, а коричневый «Седан» проделал свой путь к прежнему месту около выезда с аэродрома.

Что он мог с этим поделать?

Борн бросился к первому окну, где был виден дежурный, и начал быстро объяснять ему: — Этот самолет! Он вылетел рейсом на Шанхай? Мне сказали представители из Пекина, что я должен вылететь на нем! Задержите его! Дежурный поднял трубку телефона, набрал номер и что-то произнес.

Выслушав ответ, он повернулся к Борну. — Это не ваш рейс, сэр! Этот самолет направился в Гуандонг. — А где это?

— На границе с Макао, сэр.

Так значит, по-прежнему Макао. Пятый стол, казино Кам Пек.

Глава 14

— Я не хочу этого слышать! — взорвался Эдвард Ньюингтон Мак-Алистер, едва не выпрыгивая из своего кресла.

— Успокойтесь, Эдвард, — спокойно заговорил майор Лин Вэньчжу. — Так или иначе, но это произошло.

— Возможно, что это и моя ошибка, — вступил в разговор врач-англичанин, стоя чуть не на вытяжку перед столом американца в комнате-офисе дома на Виктория Пик. — Ведь практически, каждый симптом, который у нее обнаруживался, свидетельствовал о явном ухудшении здоровья. А на самом деле она провела меня, как последнего идиота!

— Господи! Мне еще нужно переговорить с Хэвилендом! — почти вслух произнес Мак-Алистер.

— Посол Хэвиленд? — переспросил Вэньчжу.

— Считайте, что я ничего не говорил, и никто не слышал этого имени. Но что же я скажу ему?! Ведь она получила свои первые уроки у «самого Хамелеона», — глубокомысленно заключил помощник Госсекретаря.

— Прошу простить, но я не понял, о чем идет речь? — выразил недоумение врач.

— Это не имеет для вас большого значения, доктор, — успокоил его китаец. — Это всего лишь наш рабочий термин.

— Я должен просмотреть все содержимое документов, «все»!

— Что вы имеете в виду, Эдвард? — поинтересовался китаец.