Превосходство этажерок (СИ)

— Хм, — хмыкнул Михаил. — А ведь со стороны и правда может так показаться. Но да будем надеяться, что дальше умозаключений подобные мысли не уйдут. Уж чего-чего, а брожения умов никому сейчас совершенно точно не нужно. И так проблем хватает.

— Это вы верно подметили, — облокотившись спиной на ограждение, Эссен, подобно его собеседнику, окинул взглядом закрепленные на палубе аэропланы, — брожение умов нам ни к чему. Воевать надо.

— И чем лучше мы с вами будем воевать, тем скорее весь этот кошмар закончится. Во всяком случае, я очень хочу в это верить. Скажу откровенно, мне прошедших месяцев войны во как хватило, чтобы всякого навидаться, — провел он ладонь над головой.

— Там, на сухопутных фронтах, и правда было так жутко? — лейтенант все же поинтересовался той темой, от обсуждения которой его собеседник прежде всячески старался уйти, стоило кому-либо ее поднять.

— Вы знаете, Раймонд Федорович, вроде бы есть такая легенда, что при военном походе Чингизхан приказал своим воинам бросить в общую кучу по одному камню, чтобы позже, по возвращении, забрать его. Таким образом, исходя из размеров получившегося кургана, он мог оценить, сколько его воинов ушло в набег и сколько в конечном итоге не вернулось. — Сделав небольшую паузу секунд в десять, Михаил продолжил. — И мне тоже в самом начале прошлогодней осени довелось лицезреть курган. Наш добровольческий отряд тогда, знаете ли, помимо уничтожения противника, занимался еще и сбором трофейного и брошенного армейского имущества, поскольку в то время практически никому до этого не было никакого дела. И за какую-то неделю трофейные команды собрали столько всего, что у нас оказалось под завязку забито все летное поле. Чего там только не было! И орудия, и повозки, и автомобили, и целые штабеля ящиков со снарядами. Про стрелковое вооружение и патроны — вообще молчу. Там этого добра для снаряжения пары пехотных дивизий хватило бы и еще осталось. Но более всего мне тогда заполнился именно курган. Курган высотой метров в пять наваленный из сапог снятых с покойников.

— Простите? — Эссен аж подавился слюной, не ожидая подобного откровения. — Вы снимали с павших солдат сапоги?

— И сапоги, и шинели, и все прочее имущество, за исключением разве что исподнего, — посмотрев прямо в расширившиеся от негодования глаза военно-морского офицера, совершенно спокойным голосом произнес Михаил. — Полагаете, что это было грязно — обирать павших?

— А вы полагаете, что нет? — с трудом сдерживая тон своего голоса в пределах нормы, поинтересовался лейтенант.

— Раймонд Федорович, вы имеете полное право судить о произошедшем так, как сейчас думаете. Но только по той простой причине, что находитесь здесь в полном неведении о ситуации в стране. Извините, но вы и все ваши сослуживцы живете здесь, как у Бога за пазухой, по сравнению с тем, что сейчас твориться в армии и тылу. Просто примите это как данность, чтобы более полно оценивать действия, подобные описанным мною.

— Простите, а что сейчас творится в стране? — не смог не задать вертящийся на языке вопрос Эссен.