Превратности судьбы

— Но она могла бы догадаться, что справки обо мне можно навести в Институте Лейбрука. Именно так меня находят клиенты. Заказы принимает мистер Уэлч. Его помощница миссис Фордэм направляет мне все просьбы о консультациях. Но я не получала сообщений относительно вашей дочери.

Вирджиния знала об Элизабет с тех самых пор, как та появилась на свет. Но ей было трудно представить себе, что эта девочка — ее сестра. Законная дочь лорда Мэнсфилда жила, словно в другом измерении. Она вращалась в мире, который не имел ничего общего с миром таких, как Вирджиния.

В глазах Хелен блеснули слезы.

— Простите меня. — Она достала кружевной платочек и промокнула влажные глаза. — С тех пор как я обнаружила ее исчезновение, я живу точно в кошмаре. Мысль о том, что Элизабет бродит по улицам совсем одна, приводит меня в ужас. Она и понятия не имеет, как выжить в этом мире. Что, если ее похитили?

— Я напишу в Институт мистеру Уэлчу, — сказала Вирджиния. — Попрошу его ожидать молодую леди, которая начнет расспрашивать обо мне. Моя экономка отправит записку тотчас же, с одним из уличных мальчишек. Если Элизабет появится, мистер Уэлч поручит своей помощнице не спускать с девушки глаз, пока я сама не приеду в Институт и не возьму ее под свою опеку. Если будут новости, я тотчас же дам вам знать.

— Спасибо вам… — Хелен ужасно волновалась. — Но я так боюсь, что с ней случится беда…

— Вы сказали, что ваша дочь умеет считывать ауру?

— Так она сама говорит.

— Ее можно назвать разумной молодой леди?

Хелен вздохнула:

— Я всегда ее такой считала. До сегодняшнего утра.

— Но если у нее есть здравый смысл и она может считывать ауры, то она не столь беззащитна, как вы, возможно, думаете.

— Ах, как вы можете говорить подобное? У нее ведь нет никакого жизненного опыта.

— Талант Элизабет обеспечивает ей прекрасную интуицию, что наверняка поможет избежать контакта с теми людьми, которые могут быть для нее опасны. Обычно тем, кто видит ауру, такие вещи отлично удаются. Подобное свойство поможет вашей дочери остаться невредимой.

— Действительно, в последнее время она стала очень проницательной, — признала Хелен. — Мне остается лишь молиться, чтобы вы оказались правы.

Вирджиния встала:

— Я немедленно напишу письмо к мистеру Уэлчу.

Хелен тоже поднялась:

— Я очень благодарна вам, мисс Дин. Ведь я понимаю, что у вас нет причин иметь хоть какие-то обязательства по отношению к Элизабет.

— Я всего лишь собираюсь написать письмо, — напомнила Вирджиния. — Это сущий пустяк.

Хелен внимательно посмотрела на собеседницу. Потом вдруг сказала:

— Знаете, а сплетни оказались правдой.

— О чем вы?

— Сильное фамильное сходство. И у вас, и у Элизабет — отцовские глаза.

Хелен вышла в переднюю, и миссис Крофтон с почтительным видом открыла перед нею дверь. Леди Мэнсфилд спустилась по ступенькам и забралась в ожидающую ее карету. Вирджиния же вернулась в кабинет, чтобы написать мистеру Уэлчу. Отдав записку миссис Крофтон — та должна была переправить ее в Институт, — Вирджиния открыла нижний ящик письменного стола и достала фотографию.

Она долго сидела, глядя на эту фотографию, — перед ней были красивый элегантный отец, ее мать и она сама, Вирджиния. Когда сделали этот снимок, ей как раз исполнилось тринадцать. Она была тогда невинной, счастливой и любимой. Ее талант уже давал о себе знать, однако в тот день у девочки на фотографии не было ни малейших предчувствий того, что через несколько месяцев ее мир рухнет, рассыпавшись мелкими осколками.

Глава 20

Не прошло и часа, как прибыла записка от миссис Фордэм, помощницы мистера Уэлча.

«Здесь молодая леди, которая хочет у вас проконсультироваться. Имени не сообщает. Полагаю, это та самая, за которой вы просили присмотреть. Я предупредила ее, что вы скоро приедете, чтобы с нею встретиться».

Вирджиния поспешно написала записку Хелен и пошла наверх, чтобы переодеться для выхода на улицу. Когда она прошла в переднюю, чтобы взять перчатки и плащ, миссис Крофтон уже ожидала у парадной двери. С тех пор как Хелен покинула дом, экономка была странно тихой и молчаливой. Очевидно, еще не оправилась от потрясающего открытия, что ее нанимательница оказалась внебрачной дочерью сомнительной гадалки и джентльмена, принадлежавшего к одной из знатнейших семей Лондона.

— Пожалуйста, миссис Крофтон, пусть какой-нибудь мальчик с улицы немедленно отнесет эту записку к леди Мэнсфилд на Гамильтон-сквер, — сказала Вирджиния. — Она очень тревожится из-за дочери.

— Да, мадам, — ответила экономка. Она распахнула дверь, и Вирджиния вышла на улицу.

— Мисс Дин!.. — окликнула ее миссис Крофтон.

Вирджиния остановилась:

— Да, слушаю. Думаю, в сложившихся обстоятельствах, мадам, вы проявили к леди Мэнсфилд необычайное великодушие.

— Да, конечно. Не ее вина, что муж предпочел сохранить на стороне вторую семью.