Прежде всего вейла

- Пусть освобожден будет разум его от похитителя! Деструктум! Пусть оковы, пленившие магию его, разбиты будут! Деструктум! Пусть узы плоти, соединившие его с похитителем, рухнут! Деструктум! Деструктум! Деструктум!

Он с трудом сглотнул, смотря на дрожащий в его пальцах пергамент. А затем он сдавленным голосом подозвал Северуса и ткнул пальцем в Деструктум.

- Я знаю, - мрачно сказал Северус, - но так и не нашлось ничего другого, что могло противостоять метке.

- А... кто-нибудь уже пробовал его на человеке?

- А как по-твоему? - выплюнул Северус.

Гарри тяжело вздохнул. Но выбора у него было не больше, чем несколько минут назад, и он знал, что метки терзали Люциуса, Северуса и Драко, и он не мог оставить все как есть, когда у него появилась возможность избавить их от этой гадости. Не позволял его собственный нрав... И юноша снова уткнулся в формулу заклинания, повторяя ее раз за разом, нащупывая необходимый ритм произношения. Он не заметил, как к нему подошел Ремус, и удивленно поднял глаза, когда тот тихо сказал:

- А теперь на парселтанге, Гарри.

Вот только он еще много раз повторил формулу на английском, сам того не осознавая. И Ремус всякий раз дожидался завершения заклинания, прежде чем снова отрицательно покачать головой. Но вот он зашипел в том же ритме, и тут же увидел, как на губах Ремуса появилась легкая улыбка.

- А сейчас больше уверенности, Гарри. Волдеморт влагал всю свою волю в заклинание метки, и нужно, чтобы твоя воля пересилила его!

Гарри угрюмо зыркнул на него, прежде чем возобновить свои попытки, но все же он понял, что хотел от него добиться Ремус. Дыхание его участилось после этого «занятия», но он чувствовал, что уже готов.

Только сейчас он повернулся к Люциусу, не позволяя себе отвлекаться на положение, в котором оказался его вейла - лежащий на спине на одной из скамей для тренировок, его левая рука, обнаженная до локтя, распласталась на еще одной скамеечке. Когда он приблизился, то даже почти не обратил внимание на узы, зафиксировавшие руку. Не заметил он и то, что Ремус украдкой покинул помещение. Единственное, что он сейчас видел, - это черную метку на бледной коже, продолжение Волдеморта, часть его. Он поклялся сам себе уничтожить этого чертова черного мага. Начать можно было прямо сейчас, с его проклятой метки. Когда он взялся за свою палочку, он уже не осознавал, что дышит учащенно, не обратил внимание на несколько встревоженное выражение лица Люциуса, он просто не спускал с метки глаз. Направив палочку на метку, он вложил всю свою волю в выученные слова:

- Пуссссть оссссвобожден будет разсссум его от похитителя! Десссструктум!

Первая темная молния устремилась к метке и, похоже, впиталась в нее. Гарри заметил, как рука дернулась, натягивая путы, но они оказались слишком крепки, чтобы Люциус смог освободиться.

- Пуссссть оковы, пленившшшие магию его, разсссбиты будут! Дессссструктум!

Появилась вторая темная молния, и змея метки, казалось, возжелала вырваться из кожи Люциуса. От увиденного Гарри затошнило, но он стиснул зубы и более громким голосом продолжил:

- Пуссссть узссы плоти, ссссоединившшшшие его с похитителем, рухнут! Дессссструктум! Дессссструктум! ДЕСССССТРУКТУМ!

Когда последняя молния достигла руки Люциуса, парень в ужасе увидел, как черная змея покинула кожу Люциуса, и начала медленно подниматься вверх, будто Темная Метка, если не считать того, что тень ее оказалась не зеленой, а черной.

- Деструктум! - заорал он снова, тыкая палочкой в нее. - Деструктум! ДЕСТРУКТУМ!

Он проорал последнее заклинание, и наконец черная тень взорвалась.

Парень едва дышал, но слышал только свое дыхание. Когда же он глянул на Люциуса, то растерялся, увидев, что мужчина лежит, зажмурив глаза, весь осунувшийся, напоминающий жертву множественных истязаний, его губы были все искусаны, а из уголка рта текла тоненькая струйка крови. Парень просто подскочил на месте, когда Северус рявкнул:

- Ремус, иди сюда немедленно!

Драко тем временем с обеспокоенным видом склонился над рукой своего отца и уже шептал заклинания.

Как только Ремус распахнул двери, Северус снова рыкнул:

- Не давай ему смотреть. Пусть он сохранит свои угрызения совести до следующего раза!

Гарри понял, что это говорилось о нем, только после того, как Ремус заставил его отвернуться от Люциуса со словами:

- Все потом, Гарри, сейчас тебе нужно сконцентрироваться на том, что ты должен еще сделать.

- Сконцентрироваться, чтобы заставить страдать еще двоих, да? - глухо спросил Гарри.