Президент пропал

Надо найти пистолет и покончить с собой, только не выходит. Да и смелость вся куда-то улетучилась. Но нет, в руки им он не дастся.

Так и не нащупав нигде пистолет, Сулиман принимает решение.

Поднявшись, он поворачивается к преследователям, складывает пустые ладони вместе и направляет в их сторону.

Залп из автоматов разносит ему грудь.

Глава 121

Я открываю дверь в комнату, где сидит вице-президент, однако не вхожу, стою на пороге. Увидев меня, она вскакивает.

– Господин президент…

В ее голосе много эмоций, но главная – неуверенность. Под глазами – мешки, видно, что устала и перенервничала. Она берет пульт и отключает звук на телевизоре.

– Я как раз смотрела…

Да, вижу, кабельные новости. Причем смотрела она их не как второй по важности человек в стране, а как обыкновенный гражданин. Должно быть, ее это сильно задело.

– Поздравляю, сэр.

Вместо ответа я коротко киваю.

– Я тут ни при чем.

На экране то и дело возникают новые факты о вирусе Сулимана и о том, что мы сумели найти пароль от него.

– Я знаю.

Она облегченно выдыхает.

– Ты по-прежнему желаешь уйти в отставку?

Она опускает глаза.

– Если вы хотите уволить меня, господин президент, то заявление готово.

– А ты сама-то хочешь? Хочешь уйти?

– Нет, сэр. – Она смотрит мне в глаза. – Но если вы мне не доверяете…

– Что бы ты сделала, если б мы поменялись местами?

– Приняла бы вашу отставку.

Неожиданный ответ. Я опираюсь на косяк и складываю руки на груди.

– Я отказалась, сэр. Впрочем, вы установили прослушку в моем лимузине, значит, и так все знаете.

Нет, прослушки не было. ФБР не смогло бы установить ее без разрешения Секретной службы. Хотя Кэти о том неизвестно.

– И все равно я хочу услышать твою версию.

– Я сказала Лестеру, что не подарю ему двенадцать голосов от нашей фракции в Сенате. Есть границы, переходить которые я не стану… Многое в том разговоре явилось для меня открытием.

– Просто прекрасно, Кэти, однако мы не в гостях у доктора Фила[39]. Твое согласие на встречу – уже само по себе предательство.

– Да, конечно, не спорю. – Она складывает ладони вместе и заглядывает мне в глаза. – На допросе речь про Лестера не заходила.

– Тогда было не до политики. Теперь же, когда кризис предотвращен, мне крайне важно знать, заслуживает ли мой вице-президент доверия.

Ей нечего на это сказать, и она роняет руки.

– Так вы принимаете мою отставку?

– Ты уйдешь сразу или дождешься замены?

– Конечно дождусь, сэр. – Она разочарованно сутулится.

– И кто, по-твоему, должен тебя заменить?

Она делает глубокий вдох.

– Есть несколько кандидатур, но лишь одна – лучшая. Мне неприятно ее называть, очень неприятно, однако на вашем месте из всех я бы выбрала… Кэролайн Брок.

Я вздыхаю. По крайней мере, не мне одному приходила такая мысль.

– Отставка не принимается. Так что давай за работу.

Глава 122

Бах слушает «Страсти по Матфею», покачиваясь в такт музыке. Плеер и наушники, конечно же, отобрали, но она прекрасно помнит подхватывающие друг друга хоры и соло для сопрано, которое любила напевать. Она представляет, будто перенеслась в собор восемнадцатого века. Каково было услышать эту музыку впервые?

Дверь камеры открывается, и наваждение рассеивается.

К ней входит молодой человек с соломенными волосами, без костюма, в простой рубашке и джинсах. Он вносит с собой стул, ставит рядом с койкой и садится.

Бах тоже принимает сидячее положение, опершись спиной на стену и свесив ноги. Запястья у нее по-прежнему скованы.

– Меня зовут Рэнди, – представляется вошедший, – и я поговорю с тобой по-хорошему. Другие будут уже не столь любезны.

– Спасибо, я… знакома с вашими приемами, – отвечает она.

– Приятно познакомиться… Катарина.

Как они раскрыли ее личность? Скорее всего, с помощью анализа ДНК. А может, у них есть какая-нибудь программа для распознавания лиц? Хотя вряд ли…

– Катарина Доротея Нинкович, тебя ведь так зовут? В честь первой дочери Иоганна Себастьяна Баха?

Она молча берет стаканчик и допивает оттуда последний глоток.

– Ответь, пожалуйста, Катарина: ты правда думаешь, что с тобой будут цацкаться, потому что ты беременна?

Бах ерзает на жесткой металлической койке.

– Ты собиралась убить президента, – говорит он.

– Если б я собиралась убить президента, – парирует она, сощурившись, – то убила бы.

Рэнди с улыбкой кивает. У него на руках все козыри, и он наслаждается возможностью продемонстрировать превосходство над жертвой.

– Знаешь, представители спецслужб многих стран уже в очередь выстроились побеседовать с тобой. Должен отметить, не все так щепетильно относятся к правам человека, как мы. Возможно, наверху договорятся об экстрадиции. Когда-нибудь тебя вернут сюда. Если будет что возвращать. Как тебе такой поворот, Бах? Хочешь поближе познакомиться с Угандой? Или с Никарагуа? Иорданцы прямо жаждут заполучить тебя в свои руки. Похоже, они считают, что это ты пустила пулю в лоб их министру внутренней безопасности в прошлом году.

Бах спокойно выслушивает гостя, потом какое-то время сидит молча.

– Я расскажу вам все, что нужно, – произносит она наконец. – У меня лишь одно требование.