Президенты RU

Немцов требует денег, но не корысти ради, а токмо чтобы исполнить волю президента и правильно заполнить декларацию. Стремление к чистоте похвально. Жаль, ради этой личной чистоты он на три дня задерживает указ, давая всему жулью лишних трое суток для того, чтобы переписать добро на тещу, на племянника, на Каймановы острова.

Немцов дважды повторяет пугающую формулу: «Это политическое дело!» Значит, сам признает, что не частное. А почему политическое? Можно предположить, что он заботится не столько о чистоте декларации, сколько о чистоте своей кандидатуры к будущим президентским выборам. Или хочет придать вымогательству благопристойный вид?

Увы, мы не знаем, чем объяснить пронизывающие разговор гнев, панику и спешку.

Личные мотивы Немцова нас интересуют мало. Главное – первый вице-премьер из личных мотивов задерживает указ президента.

В отличие от большинства, встретившего аплодисментами приход Немцова в правительство, мы ни секунды не верили, что он справится с коррупцией. Уж больно часто повторял он, что будет выжигать ее каленым железом.

Многие еще помнят апрельскую телепередачу из Кремля. Нам показали, как Ельцин сидит с Немцовым перед телекамерами и хвалит за честность его и себя: «У нас с вами одно кредо – взятки не брать… Я уже указ подписал. И мы в личном плане здесь такие, что никакие СМИ никогда нас не зацепят, потому что нет предмета для такого, так сказать, обсуждения в обществе. Ни он ни копейки не взял, ни я ни копейки не взял – вот в чем вопрос. Конечно, бедновато живем, но ничего – хватает».

Многие с усмешкой слушали жалобы президента на бедность: мол, видим мы, как вам хватает. Но вот министры заполнили декларации, и оказалось, что и правда, они голь перекатная. Ни денег у них, ни имущества.

Затеяли пересадку на отечественные машины – тоже ничего не вышло. Что теперь будем внедрять: отечественные штаны? Разве в этом дело?

Мы наблюдаем, как все чиновники, повинуясь президенту, неустанно борются с коррупцией, а работать им в результате совершенно некогда. У нас семьдесят лет непрерывно шла битва за урожай, увенчавшаяся ежегодной покупкой десятков миллионов тонн зерна, мяса, масла за границей. Так и сейчас: боремся с коррупцией дома, а арестованных «авторитетов» нам присылают из-за границы.

Книжка «Провинциал», гонорар за которую обсуждали Немцов с Лисовским, начинается с предупреждения: «Воспроизведение всей книги или любой ее части запрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будет преследоваться в судебном порядке».

Рискуя подвергнуться судебному преследованию, я тем не менее выписал все, что показалось мне интересным в «Провинциале».

«ИДЕАЛ – недостижимое совершенство.

ВЫБОРЫ – атрибут народовластия.

КАНАТОХОДЕЦ

– смелый человек.

ЧЕРНОМЫРДИН – хороший человек, по-моему.

КИСЕЛЕВ (НТВ) – очень влиятельный человек. Его знания, образование, способность и манера излагать материал для России – уникальны.

ЕГОР ТИМУРОВИЧ ГАЙДАР – образованный, интеллигентный, порядочный человек.

ЛЕБЕДЬ – человек образованный, колоритный.

МЕЙДЖОР (премьер Англии) – публичный человек, достаточно изобретательный, несмотря на отсутствие высшего образования.

ЖИРИНОВСКИЙ – умный человек.

ЛУЖКОВ – жизнерадостный, умный, непьющий человек.

РОССЕЛЬ

– очень незаурядный человек.

ТЭТЧЕР – очень жесткий человек.

КЛИНТОН – симпатичный человек.

ПУГАЧЕВА для меня – легендарный человек.

СУДЬЯ – хороший человек!

ПОЧТМЕЙСТЕР – мне кажется, тоже очень хороший человек.

КРАСИВО – когда грациозная женщина заходит в воду, в море, а еще лучше, если она в море вбегает.

Я говорю по-английски свободно. Общался с английской королевой на ее родном языке.

ПУБЛИКА

– это народ.

ДЕНЬГИ не являются для меня самодовлеющей ценностью.

Я люблю, когда тарелки очень большие»[134].

Перед тем как отправлять материал в печать, мы обратились к Борису Немцову, рассчитывая услышать его комментарий о сделке с Лисовским на сто тысяч долларов за книжку в сто пятнадцать страничек текста (без малого по тысяче долларов за страничку).

Немцов четко и обстоятельно объяснил, что его гонорар в семьдесят пять тысяч долларов (остальные двадцать пять тысяч получила редактор Крылова) – плата не за русское издание книги «Провинциал», а за право на ее издание во всем мире. И даже есть письмо агентства, предлагающего сто семьдесят тысяч марок за право издания «Провинциала» в Германии.

Гонорар сказочный. Письмо агента сочинить недолго. Но сколько же должно найтись немцев, желающих купить размышления Немцова, чтобы оправдались расходы издателей?

Впрочем, книга включает еще и три анекдота.

Книжку, за которую были выплачены сто тысяч долларов, Немцов не писал. Некая Лариса, держа магнитофон, задавала ему вопросы, он отвечал, потом эту анкету издали. Кому она нужна – не знаю.