Прямо сейчас ваш мозг совершает подвиг. Как человек научился читать и превращать слова на бумаге в миры и смыслы

Согласно гипотезе нейронного рециклинга, письмо «оседает» в мозге ребенка потому, что находит подходящую нишу в нейронных системах, которые уже функционируют и нуждаются лишь в минимальной переориентации. По всей вероятности, процесс, который происходит в зрительных и лингвистических системах, напоминает культурное экспериментирование в ходе эволюции письма. Ключевой прогноз этой теории состоит в том, что чтение постепенно переходит в левую затылочно-височную область – «буквенную кассу» мозга. По мере того как ребенок учится читать, эта область должна переориентироваться на письмо и усилить связи с отдаленными височными, теменными и лобными речевыми центрами. Сегодня психология развития и в первую очередь нейровизуализационные исследования помогают пролить свет на основные этапы этого процесса[302].

Примечательно, что гипотеза нейронного рециклинга побуждает нас сосредоточиться на первом году жизни человека, хотя пройдет еще много времени, прежде чем ребенок впервые столкнется с буквами. Если модель рециклинга верна, дети учатся читать только потому, что их мозг уже имеет необходимую структуру – будь то благодаря эволюции или раннему научению. До того как дети придут на свой первый урок чтения, предшествующее лингвистическое и зрительное развитие должно сыграть ведущую роль в подготовке их мозга к этой новой культурной функции.

Рождение будущего читателя

Мир младенца однажды назвали гигантской «цветущей жужжащей путаницей». Раньше его мозг считался крайне незрелым и почти неорганизованным – для его структурирования якобы требовались огромные объемы информации и годы статистического научения. Однако недавние исследования опровергают эту упрощенную «конструктивистскую» теорию. Конечно, мозг остается пластичным вплоть до подросткового возраста, тем самым открывая коридор возможностей для научения и образования. Однако именно на первом году жизни закладываются две основные способности, которые впоследствии будут переориентированы на чтение: понимание речи и инвариантное зрительное распознавание.

Уже в первые месяцы жизни младенцы демонстрируют удивительные речевые способности. Всего через несколько дней после рождения малыши легко улавливают лингвистические контрасты – например, разницу между [ба] и [га][303]. Более того, они уделяют пристальное внимание ритму своего родного языка[304]

, который слышат в утробе матери в течение последних месяцев беременности. Речевые навыки ребенка опираются на ту же сеть областей левого полушария, которые обрабатывают речь у взрослого человека. Левая верхняя височная область анализирует звуки речи, а височная доля организована иерархически и содержит последовательность отделов, предположительно способных извлекать фонемы, слова и предложения. Когда трехмесячные дети слышат предложения, активируется даже левая нижняя лобная область, так называемая зона Брока, которая традиционно считается центром продвинутого речепроизводства и грамматических навыков[305].

Несомненно, эти области мозга генетически предрасположены к формированию сети, позволяющей овладевать речью. Не менее важную роль, конечно, играет и научение. В течение первого года жизни речевые области ребенка начинают избирательно реагировать на язык, который используется в его окружении[306]

. В возрасте шести месяцев происходит адаптация к родному языку и соответствующая трансформация репрезентации гласных – уникального для каждого языка «вокалического пространства». Примерно в год начинают выделяться согласные. В это время японские малыши перестают воспринимать различие между [р] и [л], а мы прекращаем слышать иностранные контрасты, например разные звуки [т], имеющие решающее значение в индийских языках, но не в наших.

Младенческий мозг, подобно юному натуралисту или статистику, систематически извлекает, сортирует и классифицирует сегменты речи. Он обнаруживает закономерности в речевых сигналах, решает, какие звуковые переходы допустимы, и отбрасывает все остальные. Очень быстро формируются базовые фонотактические правила языка: польский ребенок допускает последовательность согласных звуков [п], [р] и [ч], хотя носителям английского языка она режет слух. Кроме того, младенцы определяют, какие фрагменты речи встречаются чаще всего – именно они станут первыми словами в их входном лексиконе[307].

К концу второго года жизни словарный запас ребенка увеличивается с поразительной скоростью – от 10 до 20 новых слов в день. В то же время он обнаруживает основные грамматические правила. В возрасте пяти-шести лет, когда дети начинают учиться читать, они уже неплохо знают фонологию, а их лексикон насчитывает несколько тысяч слов. Помимо этого, они владеют базовыми грамматическими структурами своего языка. Эти «правила и репрезентации»[308] имеют скрытый характер, то есть ребенок не осознает своей компетенции и не может ее объяснить. Однако это знание, несомненно, присутствует в организованной системе речевых цепей, находящихся в режиме ожидания письменного слова.