Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря

Тем временем 25 октября 1939 г. литовская сторона поставила вопрос о возможности пропуска на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины уроженцев этих мест из состава 14 тыс. интернированных в Литве бывших польских военнослужащих. Согласовав этот вопрос с НКВД, заместитель наркома иностранных дел В.П. Потемкин направил 5 ноября в правительство докладную записку с предложением о реализации этого мероприятия. Соответственно, 9 ноября Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило изданное в тот же день постановление СНК СССР № 1851-484сс, согласно которому следовало принять «военнопленных бывшей польской армии, интернированных в Литве, жителей Западной Украины и Белоруссии, изъявивших желание вернуться на родину». Принимавшийся рядовой и младший командный состав следовало распустить по домам, а офицеры, военные чиновники и полицейские направлялись в Юхновский и Южский лагеря, где проходили фильтрацию. Причем следовало «считать этот пункт в отношении офицеров и полицейских чиновников строго секретным». Пропуск этих лиц через границу следовало осуществлять через контрольно-пропускные пункты в Гудогае и Марцинканцах по 250 человек в день. Для отбора и приемки интернированных в Литву направлялась правительственная комиссия в составе комбрига Г.А. Петрова (председатель), капитанов М.М. Удачина, В.А. Соловьева, Г.Я. Злочевского, капитана госбезопасности С.А. Родителева, лейтенанта госбезопасности И.Г. Варьяша, старших лейтенантов госбезопасности Б.И. Кутъина и А.А. Пчелкина[642].

Тем временем, выполняя утвержденное 2 октября Политбюро ЦК ВКП(б) и изданное в то же день постановление СНК СССР № 1626-390сс о роспуске по домам рядового и младшего комсостава военнопленных из Западной Украины и Западной Белоруссии[643], наркомы обороны и внутренних дел издали соответствующие приказы[644]

. При этом 13–14 октября заместитель наркома внутренних дел В.В. Чернышев приказал из состава отправляемых по месту жительства военнопленных из Западной Белоруссии и Западной Украины направить 5 100 человек для работы на предприятиях Наркомата черной металлургии[645]. Однако уже 15 октября начальник Управления по делам о военнопленных НКВД СССР майор П.К. Сопруненко направил начальникам Козельского, Юхновского и Осташковского лагерей телеграфное распоряжение № 2066106-07-08: «Жителей Виленского воеводства на работы не направлять. Отправьте их домой [на] общих основаниях. Если до установленной нормы не хватает военнопленных, соответственно уменьшите число отправляемых. Количество отправленных телеграфте»

[646].

Пока вопрос о приеме интернированных в Литве польских военнослужащих решался в правительстве, П.К. Сопруненко 4 ноября направил подчиненным ему лагерям и приемным пунктам распоряжение № 2066953/сс: «Немедленно телеграфте, сколько содержится [в] лагере [пункте] военнопленных рядовых, младшего комсостава и беженцев жителей Вильно и территории, отошедшей [к] Литве»[647]

. В итоге к 19 ноября выяснилось, что всего в Козельском, Путивльском, Юхновском, Криворожском, Запорожском, Елено-Каракубском и Ровненском лагерях имеется 1 394 военнопленных и беженца с переданной Литве территории. В других лагерях жителей этой территории не имелось[648]. Видимо, получив соответствующее указание наркома внутренних дел, П.К. Сопруненко 14 ноября направил начальникам Козельского, Путивльского, Осташковского и Юхновского лагерей распоряжение № 2067292/сс: «Солдат и младший комсостав жителей города Вильно и территории, отошедшей [к] Литве, отправьте на станцию Марц[и]нканцы [Марцинконис] через пункт Р[а]д[о]шковичи БССР. Конвой усиленный. [Об] отправке донесите»[649]. К сожалению, не удалось найти донесения об отправке этой категории лиц из лагерей для военнопленных. В итоге остается неизвестным, когда и сколько именно военнопленных было передано литовской стороне.