Прибытие

Глава 3

Подозрения

После брифинга последовала команда «разойдись». Никаких указаний, никакого плана действий. Просто — «разойдись». Капитан первым покинул мостик, остальные тоже разбрелись по своим каютам. Действия капитана совсем не говорили о его слабости. Я, собственно, так и записал в свой дневник. Скорее, такая его реакция на горькую правду свидетельствовала о его вере в членов экипажа. Капитан понимал, что работает с профессионалами. Знал, что, каждый должен пережить это по-своему, переварить и вынести за пределы своего собственного я. Отныне нет никаких отдельных Я. Есть только МЫ. Мы — как единый организм. Мы — как единое целое, коллективное сознание.

Все верно истолковали его короткое «разойдись». Оно означало: идите и думайте. Решайте судьбу. Нашу судьбу и судьбу всего человечества. Прощайтесь со своим прошлым, друзья. Смиряйтесь и крепитесь. Мужайтесь и набирайтесь сил. Предстоит работа. Трудная работа. Работа, сложность и важность которой, вероятно, в разы превосходят ту миссию, которую возложило на нас человечество двести лет назад. Нам предстояло вернуть человечеству цивилизацию. И мы разошлись.

После трехчасового бездействия ожил селектор:

— Всем членам экипажа. Общий сбор в кают-компании через двадцать минут, — возвестил корабельный ЦУП. — Повторяю. Общий сбор в кают-компании через двадцать минут!

Не понимаю, почему я всегда прихожу последним? Вероятно, большая часть экипажа собралась в кают-компании еще до объявления. Я огляделся. Хороший знак. Старпом и научный руководитель полета о чем-то оживленно беседовали возле бара. Инженер систем безопасности рисовал на планшете, вмонтированном прямо в стол, какую-то схему и вполголоса объяснял капитану ее детали. Руководитель отряда немедленного реагирования и пилоты посадочных модулей разбирали на голокарте вероятные траектории посадки. Еще несколько членов экипажа маленькими стайками курсировали по кают-компании. Ни намека на панику, депрессию или отчаяние. Я улыбнулся, глядя на эту рабочую обстановку, и прошел к капитану.

— Товарищ капитан, разрешите обратиться, — доложил я и, не дождавшись его одобрения, затараторил. — У меня есть некоторые мысли, касающиеся…

— Успеется, — оборвал меня капитан, жестом показывая, что сейчас совершенно не готов воспринимать одновременно две линии информации. — Доложите на брифинге. Разумеется, я дам вам слово.

Он вернулся к разговору с инженером систем безопасности. Я не обиделся и сел чуть поодаль. Конечно, за время пребывания в своих каютах у каждого сложился свой взгляд на ситуацию, в которой мы оказались. Никто не сидел сложа руки. Каждый разработал план, касающийся его департамента, и горел желанием поделиться им со всеми.

Спустя минуту капитан встал с места и пригласил всех располагаться удобнее. В кают-компании воцарилась тишина. Все смотрели на капитана. Тот, окинув взглядом собравшихся, начал:

— Итак, коллеги. Утром я подвел краткие итоги наших изысканий. Я понимаю, что те пять выводов, которые я сформулировал, могли показаться пятью гвоздями, вколоченными в крышку гроба нашей цивилизации. Но уверяю вас, никогда прежде я не испытывал большего морального подъема, нежели сейчас. Признаюсь, сперва выводы, которыми я поделился с вами, меня тоже потрясли. Но после… — капитан взял паузу, подбирая нужные слова. — Позже я осознал, что на нас теперь лежит колоссальная ответственность. Мы не вправе впадать в отчаяние и предаваться сантиментам. Нам предстоит огромная работа. В наших руках — будущее. Заседание прошу считать открытым. ЦУП! Внести в протокол заседания вступительную речь и вести подробную запись в бортовом журнале.

— Принято, — спокойно ответил откуда-то из-под потолка голос ЦУПа.

— По мере поступления предложений от членов экипажа производить превентивные расчеты.

— Принято.

— Слово предоставляется инженеру службы безопасности корабля.

Полноватый мужчина встал и с легкой улыбкой доложил присутствующим:

— Коллеги, как и сказал капитан, времени на сожаления у нас нет. Ни времени, ни права. Все системы корабля работают исправно. Запаса топлива достаточно на открытие еще двух червоточин и на путешествие, рассчитанное на срок не менее двух сотен лет. В Солнечной системе нет мощи, равной «Магеллану». Реактор корабля позволит находиться на орбите планеты не менее пятисот лет. При условии, конечно, что мы будем пополнять запасы продовольствия. Единственной проблемой может быть само продовольствие. Естественно, о сублимированных и гомогенизированных продуктах в тюбиках придется забыть. Наладить цепочки производства на планете в кратчайшие сроки не представляется возможным. Стало быть…

—…Стало быть, лет через пятьдесят из шлюзового отсека сделаем барбекюшницу, — перебил его командир отряда немедленного реагирования. Все засмеялись. Инженер тоже улыбнулся и резюмировал свой доклад:

— Господа, ресурсов корабля хватит на долгие годы. Несколько поколений, по самым скромным подсчетам, смогут жить и работать на «Магеллане».

— А как насчет пассажиров? — поинтересовалась девушка-пилот.

Ответил сам капитан: