Придет Мордор и нас съест, или Тайная история славян (ЛП)

— Это все запланировано? — допытывался Мачек. Гавран приложил палец к губам и подмигнул.

— А на кой ляд мне в тебя стрелять, — рассмеялся Миша. Он подошел к крепышу и, не переставая целиться ему в лицо, сунул ему руку в карман. И тут же вытащил — в его пальцах был мешочек с кокаином.

— Твое? — с улыбкой спросил он.

— Ты, сука! — лицо крепыша представляла маску чистейшей ненависти, вырезанную, курва, из камня. — Ты, сука! Сам же прекрасно знаешь, что не мое.

— А ты погляди, — ответил Миша, сделав рукой широкий круг, — у меня есть свидетели, что это твое. Или нет?

Никто ничего не говорил. Из динамиков хрипело русское диско, звучало все это абсурдно.

— Ну, — сказал Миша крепышу. — Тогда иди и этого вот, — указал он на Томека Два, — сейчас ударь.

Томек Раз, Мачек и Анджей возмущенно загудели.

— Блин, что все это должно значить! Я думал, ты нас отсюда выведешь! Курва, отдавай мои бабки, я на такое гавно не подписывался! — орали они, перебивая один другого. Тем временем Томек Два, все так же широко усмехаясь, сплюнул крепышу под ноги.

— Ну, иди, — прошипел он. — Иди, бля, козел бандеровский.

Крепыш глянул на Мишу, тот кивнул, и украинец атаковал.

Обмен ударами продолжался буквально мгновение, противники быстро сплелись в какой-то узел — они схватили один другого за волосы, за одежду — за что только удалось. Они тяжело дышали друг другу в лицо, пытаясь стукнуть противника головой.

— Все! Хана! Никаких разборок! — крикнул Миша, отрывая Томека Два от крепыша. — Тебя как зовут? — спросил он.

— Иван, — ответил местный. — Или нет, Сашко. Или, погоди, Гришка.

— Гавран, — крикнул Миша, не спуская с украинца взгляда. — А ну-ка, врежь Гришке.

Гавран подошел к крепышу с банкнотой в руке. Пятьдесят гривен.

— Бери, — сказал он по-украински.

Тот какое-то время с отвращением глядел на Гаврана, после чего въехал ему кулаком в лицо. Гавран лишь частично успел заслониться, так что получил крепко и полетел под стенку.

Миша только осклабился.

Крепыш Иван, Гриша, а может и Сашко сплюнул Мише под ноги. Но не на ботинки.

— Ты, курва, — процедил он. — Что ж ты, блядь, для поляков игрища устраиваешь? Вот такая ты тряпка продажная? Такой ты украинец?

— Я савецкий челавек, — с прелестной улыбкой отрезал Миша. — Не хочешь веселиться — пиздуй.

Крепыш с удовольствием бы сплюнул еще, только ему было нечем. Он поглядел на нас затуманенными глазами.

— Живыми вы отсюда не уедете, — заявил он и вышел, хлопнув дверью.

Из-за стойки вышел лысый и усатый бармен.

— Я помощь для вас вызвал, пан милиционер, — сообщил он с ядом во взгляде, — чтобы вы не одни были. Едут.

— Бли-ин, — только и буркнул Миша, через лицо которого пробежала тень. — Гавран, валим, — бросил он по-польски.

— Это не мент! — крикнул кто-то из небольшой группы у стены.

Миша выстрелил в потолок. Посыпалась штукатурка, в свете голой лампочки стало видно белое облако пыли. Все инстинктивно отпрянули, присели на корточки и заложили руки за голову.

— Выходим! — крикнул Гавран. — Пошли!

Ну мы и вышли — Миша впереди, а мы за ним, теснясь будто цыплята за квочкой. Я шел последним, в связи с чем заработал пару ударов по голове и пинок по заднице.

Мы мчались по асфальтовой дороге так, что только дым шел. Никто ничего не говорил. Время от времени я оборачивался, чтобы проверить, не гонятся ли за нами. Не едет ли за нами тюнингованная «лада» или мерседес с затемненными стеклами.

Нет, не ехали.

— Так вот какая заебательская идея у тебя была для дикого, дикого востока, так, Гавран? — отозвался в конце концов Мачек. — Мои поздравления. Надеюсь, ты уже понял, что бабки я желаю назад. Разве что у тебя в заначке имеется еще какой-нибудь аттракцион.

— Мишу попроси, — буркнул в ответ Гавран. — У Миши имеется.

А Миша только широко осклабился в зеркало заднего вида.

13

Центральная европа или же независимость Закарпатья

На вокзале в Кошицах никто понятия не имел, во сколько отходит автобус на Ужгород. Согласно расписанию, он должен был уехать еще два часа назад. Женщина с химией на голове из бюро информации только раскладывала руки:

— Это же украинский автобус, — говорила она тоном объяснения, — оно по-разному может быть. Приезжает, как сам того хочет.

— Тогда зачем же вы указали время на расписании? — спросил я.

— Что-то ведь нужно было вписать, — пожала плечами тетка с химией. — Какой-то ведь порядок быть должен.