Приди и победи

Красная Toyota… тату меча на плече… Guerra по-итальянски означает «война»… спецназ европейской мафии La Santa, свергающий целые правительства и разжигающие конфликты между странами… Все сходится.

А Люцифер не останавливался:

— Я взглянул, и вот конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. Третий Всадник — Голод с весами в руках, символизирующими тщательно отвешиваемую еду во времена ее недостатка.

И снова паззл складывался. Гермафродит Иван Голодный и его акции голодовки… Черный «Мерседес» и клеймо в виде весов…

— Мы давно поняли, что Всадники — это люди, которых божественное провидение превратило в функции: гнобить, мучить, убивать, приносить страдания и прочее. И именно они, по задумке, призваны запустить механизм Апокалипсиса, эдакий стартер всей кампании по уничтожению людей. Мы думали, как их остановить, но превращенные в чистые функции, они были неуязвимы для наших сил.

И тогда Лжепророка осенило: а что если Всадники сами уничтожат друг друга? Мы до последнего не были уверены, что им это под силу. Но четко понимали: что в случае их уничтожения Апокалипсиса не будет: процесс просто не запустится. И мы утрем нос старику Иоанну.

Первые испытания оказались провальными. Проведение слепо, и выбор Всадников случаен. Они упорно не желали вступать в контакт друг с другом, и уж тем более — ссориться и убивать. Наоборот, осознав свои возможности, они с радостью открывали свои темные стороны и приступали к уничтожению человечества. Лишь однажды нам сопутствовала удача: Война решил уничтожить Голод, но не смог — силенок не хватило.

Все, кроме Лжепророка, отчаялись. Но именно ему опять пришла в голову нужная мысль: ведь среди Всадников есть тот, чья функция и заключается в том, чтобы нести смерть. Он должен расправиться с другими Всадниками, а потом — и убить самого себя. Так появился ты, капитан Александр Бестужев, Четвертый Всадник Апокалипсиса.

— И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «Смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертой частью земли — умерщвлять и голодом, и мором, и зверями земными

.

— Ну могли бы вместо бежевой «четверки» хотя бы иномарку дать, — попытался шутить Бестужев. Голова шла кругом, реальность воспринималась уже с трудом. Он — Четвертый Всадник Апокалипсиса. Сама Смерть во плоти. Смерть, обладающая неизмеримой силой и уже испившая человеческой крови. Или это кровь Всадников? Четкой границы Бестужев провести уже не мог.

— Я всегда был против того, чтобы кому-то из людей что-то давать. Свою судьбу, своих женщин и свои машины вы выбираете сами. А потом — либо радуетесь, либо страдаете.

— А как же я? — спросил капитан. — Разве у меня был выбор?

— Мы лишь подтолкнули тебя к очевидному решению, но окончательный выбор был всегда за тобой. Осознав силу своей функции, твое естество приняло решение. Смерть создана для того, чтобы убивать, и ты начал убивать. Да с такими выкрутасами, что мы тут все за головы хватались. Возможности Четвертого Всадники оказались безграничными. Ты сломал временные рамки и сумел вынуть с Голгофы кресты, на которых был распят Христос и двое бандитов. Да-да, не удивляйся, это те самые кресты.

Бестужев тяжело сглотнул.

— А сам метод убийств? Высушить тела, потребить всю их кровь, чтобы твои силы еще больше увеличились.

Дьявол картинно зааплодировал капитану.

— Но повторюсь: ты всегда сам решал, что будет дальше. И последний шаг ты тоже должен сделать сам. Ты уже уничтожил трех Всадников Апокалипсиса, остался только один. И если он тоже будет мертв, то Армагеддона не будет, и человечество останется жить. Решать тебе.

Люцифер наполнил стакан Бестужева до краев. Потом подумал и поставил рядом и графин. Подошел к кровати и вытащил из-под подушки револьвер.

— В нем лишь один патрон. Они оставили его для меня, — усмехнулся Дьявол, — думали, что рано или поздно я все-таки сломаюсь. Наивные… Теперь он твой. Судьба человечества — в твоих руках.

Револьвер лег рядом с графином. Люцифер повернулся к Хачериди, так ни разу и не вступившему в диалог:

— Пойдем, Лжепророк, нам пора.

Демон, кряхтя, вылез из кресла, подошел к Бестужеву и сказал:

— Приятно было с тобой познакомиться, капитан. Увидимся в другой жизни.

Они покинули номер, выйдя через одну из дверей. Бестужев сидел в кресле, не шевелясь. Потухший было телевизор снова ожил. На экране проносились сцены из жизни капитана. Вот он, маленький, учится «чеканить» футбольный мяч. Он первым во дворе сумел набить сто раз. А вот он с длинной палкой, на конце которой загнутый гвоздь, сбивает с деревьев орехи. Они падают на землю, верхняя кожица лопается, а под ней — твердый грецкий орех.