Приди и победи

Вот и сегодня, поздравив Господа со светлым праздником Пасхи, он молил о помощи в предстоящем спасении Веры. Он честно признался Богу, что не представляет, что его ждет в “Доме с привидениями”, и просил, чтобы ему хватило смелости пройти весь путь до конца.

Как и всегда, после мыслеобщения Бестужеву стало легче. Он почувствовал, что получил благословение. Или захотел так почувствовать. На самом деле это было неважно. Трижды перекрестившись, он собрался покинуть церковь. На пороге его окликнул отец Илья:

— Капитан! Мы оба знаем, что наступают смутные времена. И я не просто так рассказал вам об Архистратиге. В конце Книги пророка Даниила, в пророчестве о Страшном Суде, сказано: “И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени”. Година страшная уже наступила, сын мой, Апокалипсис — на пороге. А следовательно и возрождение Главнокомандующего Воинством Небесным — не за горами.

— А вам не кажется, отец, что вмешательство столь сильных сущностей принесет много крови нашему миру?

— Нет, не кажется, сын мой. Я в этом уверен, — отец Илья перекрестил Бестужева и повернулся к нему спиной.

Священник услышал, как хлопнула входная дверь. Он подошел к иконостасу, поклонился лику Архангела Михаила, прочитал необходимые молитвы. Неожиданно икона святого ожила и образ сам перекрестил отца Илью. Странно, но тот не удивился происходящему и просто низко поклонился Архистратигу.

…Как и двадцать лет назад, перед экзаменами, Бестужеву стало легче на душе. Мысли разложились по полочкам, уверенности в собственных силах прибавилось. Он решил больше не таиться и спокойно преодолел путь от Студеной горы до середины улицы Большая Московская.

По пути его удивили две вещи. На площадке перед спуском к стадиону “Торпедо” около дюжины мальчишек играли в футбол. Их крики и подбадривания далеко разносились по пустым улицам. Шальная мысль проскочила: а не присоединиться ли к ним ненадолго? Но, присмотревшись, он увидел, что вместо мяча дети используют человеческую голову какого-то старика. Капитану стало жутко, и он поспешил убраться.

Чуть дальше, возле ЦУМа “Валентина”, он увидел нескольких мародеров, вылезающих с вещами из покинутого здания. В процессе дележки, у них вышел конфликт, закончившийся убийством двух человек. Вот так запросто, посреди бела дня, не стесняясь свидетелей (Бестужев не считал нужным прятаться), были убиты люди. Мир окончательно сошел с ума, решил капитан. И пока у него самого рассудок еще был на месте, пора было заканчивать это светопреставление.

Он прошел мимо Золотых ворот, где всего несколько недель назад эта история началась. Он вспомнил, как примчался сюда с Олегом и Егорычем. Кто бы ему тогда сказал, что он будет главным подозреваемым в зверских убийствах, и вместо того, чтобы отстаивать собственную честь, бросит все и полетит спасать свою любовь. Любовь, которую он нашел буквально через несколько дней после того, как его бросила Лера. Как же много событий уместилось в такой короткий срок.

Как и в тот злополучный день, он присмотрелся к иконе Иисуса Христа. Тогда ему показалось, что из глаз образа скатилась слеза. Сейчас ему ничего не казалось. Из обоих глаз Сына Божьего протянулись две кровавые полоски. Спаситель оплакивал — но вот кого? Не Бестужева ли?

От Золотых до бывшего губернаторского дома капитан дошел за пару минут. От рекогносцировки отказался. Его новый план был до гениальности прост. Он решил обменять себя на Веру, тем самым выведя ее из игры. А потом — что-нибудь придумать, чтобы выманить признание у Хачериди. В общем — действовать по обстановке.

Капитан сунулся в парадную дверь, но, как и в прошлый раз, она оказалась заперта. Бестужев нахмурился. Хачериди поменял условия сделки? Или за ночь и утро произошли события, которые кардинально изменили ситуацию?

Капитан отошел от здания метров на семь, вступив на проезжую часть, сложил ладони рупором и прокричал:

— Хачериди! Ты где? Прячешься от меня?

Ответом служила гробовая тишина.

— Хачериди! Отпусти Веру! Выходи — поговорим, как мужчины!

И снова — тишина. И тут Бестужев вспомнил письмо Джавадова. А вдруг? Он набрал побольше воздуха и проорал:

— Дом с привидениями? Отличный выбор для такого демона, как ты. Знай: я иду к тебе.

Сначала капитан подумал, что опять ничего не произойдет. Но тут с душераздирающим скрипом приоткрылась входная дверь, словно приглашая Бестужева войти в здание.

Капитан сомневался недолго. В несколько прыжков он достиг двери и рванул ее на себя. Войдя внутрь, он на секунду крепко зажмурился: после дневного света глаза видели только темноту.

За спиной громко захлопнулась дверь. Бестужев развернулся, подергал за ручку — тщетно. Капкан захлопнулся.

— Ну здравствуй, капитан, — раздался голос грека откуда-то сбоку. Глаза капитана начали привыкать к темноте, и он разглядел силуэт Хачериди. Рядом стоял кто-то еще.