Приди ко мне, любовь

– Ах вот так! Ну давай, чего же ты ждешь? – кричала она. Она была ослеплена собственной яростью, и к своему полному отчаянию понимала, что потеряла контроль над собой. Она пыталась ударить его, но перед ним была беспомощна, словно ребенок. Тяжесть унижения и затухающего гнева камнем легла ей на грудь, стало трудно дышать. – Ты притащил ее сюда и ждал, что я буду счастлива?! Не буду! Я никогда и ни за что не смирюсь с этим! Я не обязана мириться с этим! Это мой дом, и я твоя жена, и я не хочу, чтобы она была здесь! Ты слушаешь меня? – завизжала она. – Ты уберешь ее отсюда! Я хочу, чтобы ее здесь не было! – Словно сквозь туман до нее дошло, что Хит изумлен и потрясен ее безумием.

«О чем он думает? – размышляла она, исступленно уставившись на него, совершенно вымотанная своими криками. – Что я сошла с ума. Я сама отталкиваю его. Но я не знаю, как остановиться. Что же будет дальше?»

Во взгляде его потемневших глаз читалось смятение. Страх – вот что он увидел на ее лице, страх, которому он не мог найти объяснения, но без лишних колебаний решил справиться с ним. Он крепко прижал ее к себе. Она попыталась сопротивляться, но он только еще сильнее прижал ее к груди, чтобы она могла ощутить успокаивающую силу его тела. Люси сдалась и наконец позволила себе расслабиться, жадно вдохнув свежий аромат теплой мужской кожи. И только сейчас она поняла, как необходим ей был простой физический контакт с ним, прикосновение к его телу. Никто в мире не смог бы дать ей такого наслаждения.

– Хит…

– Молчи. Успокойся, – сказал он, и она почувствовала приятное трение его небритой щеки на своем виске. Перед безграничной силой его тела паника, обуявшая ее, начала отступать. Безмолвно Люси прильнула к нему, понимая, что он не отпустит ее до тех пор, пока она не расскажет ему обо всем, что мучает ее. С каким наслаждением она позволит ему хотя бы ненадолго взять контроль надо всем и над ней самой.

Почувствовав, что она успокоилась и готова к разговору, Хит чуть разжал руки.

– Ты была сильной, когда я нуждался в этом. – Голос его звучал тихо и уверенно. – Теперь позволь быть сильным мне. Скажи мне, чего ты боишься, а я отвечу, стоит ли тебе бояться этого или нет.

Она не знала с чего начать.

– Я не узнаю тебя, когда ты с ними. Ты превращаешься в этакого патрона, и они так смотрят на тебя и слушают, будто… будто ты знаешь все.

– Извини, – сказал он, улыбнувшись ее одновременному возмущению и растерянности. Он должен был предвидеть, что его поведение с Эми и Рейн может показаться странным Люси, которая и понятия не имела об особом ритуале ведения разговора и о снисходительности, присущих их воспитанию. Когда-то, в те давние времена в Виргинии, перед войной, он тоже не подозревал, что могут существовать совершенно другие отношения между мужчиной и женщиной. Для мужчины было естественным делать вид, что он знает все. А для женщины так же естественно притворяться, что ода безгранично верит ему. Женщина-южанка и помыслить не могла о том, чтобы задеть самолюбие мужчины, независимо от того, что она на самом деле думала о нем. Все это казалось приятным и удобным, а главное, очень простым.

Хит пока не знал, как ему заставить Люси понять, что с тех пор его ценности изменились. Пришло время, когда он хотел от женщины честности. Уже много воды утекло с тех пор, когда он потерял Рейн, женщину, которую, ему казалось, он любил. И после всего сказанного и сделанного у него было достаточно много времени для раздумий. После этого он решил, что ему не нужна женщина, с которой он должен будет нянчиться, как с ребенком. Впрочем, не нужна и такая, чтобы его боготворила. Ему нужна женщина, умеющая стать равным партнером.

– Это трудно объяснить, – медленно вымолвил он. – Но именно так они общаются друг с другом в графстве Хенрико. У мужчины своя роль, задача же женщины – умело подыгрывать ему. Это просто привычка. Их и моя.

– Ты, видимо, получаешь от этого удовольствие.

Хит хрипло рассмеялся.

– Ты боишься, что я захочу, чтобы ты так же потворствовала моему "я"? Нет. Я нахожу это слишком утомительным.

– Мне так не кажется.

Его руки ласково скользнули по ее спине.

– Это правда. За последний год я привык, чтобы меня ставили на место, когда я начинаю вести себя слишком заносчиво. И если бы ты не придерживала меня, даже не представляю, во что бы я превратился. Да и теперь тебе придется потрудиться снова после их отъезда.

– Я слышала… что южане безраздельно принадлежат только Югу.

– Я – нет.

– И ты не скучаешь по людям?

– Таким, как я? – эхом отозвался он и рассмеялся. Она, признаться, не могла понять причину этого смеха. – Нет, я не скучаю по людям. Ты та женщина, которая нужна мне. Дэймон – деловой партнер, о котором можно только мечтать. У нас есть друзья и соседи, которым нравится заниматься своим делом. Я не вижу причин, по которым бы мне хотелось изменить все это.

– Но ты приехал из Виргинии более счастливым и сильным, чем был, когда уезжал отсюда.

– Если ты помнишь, я уезжал из Бостона после болезни. А солнечные лучи кого угодно заставят выглядеть лучше.