Приди ко мне, любовь

– Но в том, что ты только что сделала, нет ничего предосудительного, – настаивал он, беря ее за руку. Его пальцы сжимались, пока она пыталась отнять ее.

– Давай прекратим этот разговор.

– Не раньше, чем я покажу тебе кое-что.

– Что? – спросила она.

Хит не удержался и улыбнулся над страхом, который звучал в ее голосе.

Хит медленно подтянул ее руку к низу ее груди, заставляя ощутить ее тяжесть. Люси, вся пунцовая от смущения, пыталась освободить свою руку, но он не отпускал ее. Наклонившись, он поцеловал ее в сосок.

– Если я позволю тебе стесняться своего собственного тела, – сказал он и остановился, чтобы дать насладиться ей прикосновением его теплых губ, – тогда ты будешь стесняться и моего. А я этого не хочу. – Он потянул ее руку ниже, ниже живота, ниже мягких вьющихся волос, пока она не застыла в шоке. Ее пальцы были зажаты между ног и ощущали горячую чуть дрожащую влажность. – Посмотри, как это приятно. Вот почему я пытаюсь убедить тебя…

Люси с приглушенным стоном отпрянула от него, дыхание ее было неровным. Ее рука лежала теперь на подушке рядом с головой. Ее всю трясло, когда она почувствовала прохладный воздух на своих влажных пальцах.

– Как ты мог? – шептала она, эмоции переполняли ее, она не могла собраться с мыслями.

– Но ведь нет ничего запрещенного, – напомнил он и в доказательство сказанного, опустив голову, облизал один за другим все ее пальцы.

– Но ты не… должен делать так, – бормотала она, широко раскрыв глаза.

– Откуда ты знаешь? – спросил Хит с мягкой насмешкой. – Так вот, каждый муж может делать это со своей женой.

Нет. Инстинктивно она осознавала, что Даниэль никогда бы не сделал подобного, а тем более не заставил бы делать ее то, чего она не хотела. С Даниэлем все это было бы намного романтичнее, он все сделал бы с присущим ему достоинством и нежностью и не стал бы превращать первую брачную ночь в страстный, языческий обряд, как это собирался сделать ее супруг.

Хит застыл. Улыбка исчезла с его лица. И дураку было бы понятно, о чем она думала сейчас, вернее, о ком. Интересно, как долго его будет преследовать тень этого человека?

– Маленькая ханжа, – сказал он спокойно. – Ты бы с большим удовольствием улеглась в постель с янки, с его не испорченными манерами, правда же? И он бы с таким уважением поднял подол твоей ночной сорочки и испрашивал бы разрешение на каждое движение…

– Прекрати разговаривать со мной в подобном тоне.

– Но признайся, ты ведь все бы отдала за то, чтобы на моем месте сейчас был Даниэль Коллиэр. Ты бы продала душу дьяволу, чтобы сейчас он был с тобой в постели вместо меня, осмеливающегося смеяться над тобой, пытающегося пробудить тебя, твои чувства, а не лежать, как восковая кукла.

– Да! – закричала она, приведенная в бешенство его сарказмом. – Да, я хочу, чтобы на твоем месте был он!

Его красивое лицо затмила усмешка, больше похожая на гримасу.

– Маленькая глупышка. Ты хочешь этого только потому, что он не захотел иметь с тобой дела. А ты знаешь почему?

Она больше не могла сносить его ядовитых насмешек. Попытавшись отпрянуть от него, она прошипела:

– Из-за тебя.

Казалось, он не прореагировал на ее слова, лишь лицо его побледнело, а нижняя губа немного покривилась.

– Ну наконец-то ты произнесла это. Конечно, проще обвинить меня во всем случившемся, не вспоминая о том, что ты говорила той ночью. Зачем ты приняла мое предложение, если ты действительно так думаешь? Вы маленькая лгунишка, миссис Рэйн.

– Но я любила Даниэля столько лет! – сказала она дрожащим от гнева голосом. – Как ты осмелился подумать, что какие-то несколько месяцев смогут изменить это? Ты не понимаешь настоящей любви, думаешь, что все можно заменить постелью.

– Настоящая любовь, – небрежно повторил он. – Я скажу тебе правду, Люси, скажу, почему он не захотел иметь с тобой ничего общего. И вовсе это не из-за меня. Просто наконец он понял, что не сможет удовлетворить все твои желания. Ты ждала от него вещей, на которые он просто не был способен, включая и некоторые детали и тонкости в постели. Он никогда не смог бы удовлетворить тебя. Ты хотела от него слишком многого, но единственное, на что он был способен, это постоянно осаждать твои желания и ставить тебя на место. Однако он не глуп и понял, что на этом долго не протянешь.

– Он удовлетворял меня, – упрямо сказала Люси. – И все это твои выдумки.

– Да. И поэтому всякий раз, когда его не было поблизости, ты с таким нетерпением рвалась ко мне. Только потому, что он тебя удовлетворял.

– Я делала это из-за жалости!

– Жалости? О да. Извини, я не догадался, что это жалость двигала тобой, когда ты отвечала на мои поцелуи в то утро, после пожара.

– Ты сделал это преднамеренно. Ты решил соблазнить меня так, чтобы кто-нибудь обязательно увидел.

– Я не удивлюсь, если ты скажешь, что я специально устроил пожар, чтобы выманить тебя из дома. Как просто! Обвинить всех, кроме себя самой. А что, если в этом была только твоя вина? А что, если Люси решила помочь другому мужчине соблазнить ее, чтобы Даниэль обязательно узнал об этом и приревновал ее?