Приднестровский беспредел

Снайпер долго ждал, не отрываясь от окуляра, и негромко матерился себе под нос: между строениями воинской части напротив не было видно ни одного человека. Румынская сторона словно вымерла.

— Да где же они все… — недовольно бормотал снайпер, водя винтовкой из стороны в сторону. — Передохли там, что ли?..

— Может, после мамалыги срачка пробила, так сидят на очках и носа не кажут… — предположил кто-то.

Михе в конце концов надоело. Он отлип от окуляра, немного повозился на матрасе и уже хотел идти отдавать бинокль, как вдруг снайпер напрягся и передернул затвор.

— Что, вылез кто-то?

— Срачка закончилась… — пояснил, не отрываясь от своего бинокля, Тина. В окопе послышались смешки.

Миха приник к оптике и ясно увидел румынского вояку в выгоревшем бушлате, опасливо выглядывающего из-за угла казармы. Не заметив ничего подозрительного, румын вышел на открытое место и торопливо зашагал через плац. Когда он был уже на середине, эсвэдэшка в руках снайпера дважды коротко щелкнула — бах-бах! Фигурка в бушлате споткнулась и упала лицом в асфальт. По окопу ополченцев пробежали одобрительные реплики.

— Смотри внимательно, — посоветовал Михе Тина. — Лиха беда начало…

Он оказался прав. Минут через пять из-за угла казармы высунулся еще один румын. Он тоже долго раздумывал и осматривался, но потом все же решился. Волоча автомат за собой, он пополз через плац по-пластунски. Миха видел его четко, как на ладони. Бах-бах! — и второй румын дернулся и замер. Ополченцы опять радостно загалдели.

— Тихо-тихо, мужики, — пробормотал без особого энтузиазма, не отрываясь от прицела, снайпер. — Чтобы все было так просто…

В следующий миг на бруствере рядом с ним взлетел песок. Снайпер быстро сполз в окоп.

— Надо уходить, — сказал он. — Это женщина снайпер. Из Прибалтики. Их у румынов много…

— Так завали ее, — предложил Тина.

— Не получится, — покачал головой снайпер. — Даже и пробовать не буду, — и пояснил: — Они же профессионалы. Мастера спорта, камээсы. А я — так, погулять вышел. Мне и браться не хер. Сделает как мальчика… Лучше пойду еще с «Тюльпана» постреляю..

Потом кивнул на прощание и уполз.

«Женщина-снайпер… Из Прибалтики… Их там много…» — повторил про себя Миха. У него появилось недоброе предчувствие. «Ах, блин… Не дай Бог…»

Потом он снова припал к биноклю и еще очень долго рассматривал ту сторону. Снайпера он там не заметил…

…Незванные гости пришли глубокой ночью. С одного удара они вышибли хлипкую дверь, и когда Александр продрал глаза и вскинулся на постели, на него смотрели три автоматных дула.

Он знал: такое поздно или рано должно было случиться. Не зря ведь Александр был одним из организаторов слободзейского ополчения. А эти — с правого берега — никогда не забывали адресов своих врагов.

Он не пытался кричать или сопротивляться: все равно ведь это было бесполезно.

— Вставай, сволочь… — прохрипел один из незванных.

Остальные молчали. Грубые, тяжелые лица. Равнодушные глаза. Щетина. Давно немытые руки на автоматах.

Он медленно поднялся.

— Давай-давай, ты ведь еще не труп…

В следующую секунду тяжелые тычки прикладами сшибли его с ног.

…Ночной ветерок неприятно холодил сквозь нательное белье. Все происходящее с ним казалось Александру нереальным. Как будто он наблюдал со стороны за кем-то другим. Незванные запихнули его в уазик, забрались следом, машина с ревом сорвалась с места.

…Больше никто никогда его не видел. Даже тела его не нашли, чтобы прочитать историю его боли.

Огонь умеет стирать не только те истории, которые записаны на бумаге…

— Скука смертная, — пробормотал Миха, ленивым жестом выкидывая окурок за бруствер. Скинув куртку и подложив ее валиком под голову, он нежился на солнышке. — Кто бы мне сказал, что такое бывает на войне, плюнул бы ему в глаз. Это ж не война. Это цурес.

— На войне лучше скучать, чем веселиться, — рассудительно ответил Митяй. — Больше шансов уцелеть.

— Скучать скучнее, чем веселиться, — серьезно возразил Миха. — Понимаешь, в скуке есть большой минус: надо ломать голову, чем себя занять. В веселье такого нету — тебя занимают и развлекают румыны, — посмотрев на явно несогласного с такой точкой зрения Митяя, Миха пожал плечами и продолжил: — Это мое субъективное мнение. Я бы сказал, «заведомо ошибочное», если тебе так будет приятнее со мной общаться.

— Конечно, ошибочное! — тоном, не терпящим возражений, заявил Митяй. — Как было бы весело вернуться домой с гранатой от РПГ вместо черепушки, да?

Миха снисходительно улыбнулся и взмахнул кончиками пальцев.

— Послушайте, дружище Битнер, — начал он игривым тоном с легкомысленным выражением лица, — неужели вы всерьез считаете, что если с вашей или моей держалкой для шляпы произойдет столь пугающая вас метаморфоза, то хоть кто-то это заметит?

— Собакин, ты придурок! — безапеляционно заявил Митяй. — И я всегда знал, что…