Приговорённые

– Простите, как вас хоть зовут? – поинтересовался Глеб, едва сумев вставить фразу в тираду незнакомца.

– А?.. Я не представился? Евгением меня зовут, фамилия Конаховский. Старший оперуполномоченный по особо важным делам Управления по борьбе с организованной преступностью,– немного смутившись, сообщил мужик и вновь зашагал по квартире.

– Сразу говорю, не люблю новичков, не хотел в этом участвовать, но Виктор Викторович настоял! Придется нам, так сказать, с тобой сотрудничать. Не представляю, что из этого выйдет… Точнее, даже думать об этом не хочу… Ладно, надо успокоиться! Не так уж велика твоя миссия… В общем, господи, помоги нам, грешным! – рассуждал вслух Конаховский.

Глебу с трудом удавалось следить за постоянно меняющимся направлением его мысли, тем более что он толком не понимал, о чем вообще идет речь.

– Итак, перейдем к делу! Для начала ознакомишься с кое-какими документами. Как только их прочитаешь – уничтожь! Незачем этим бумагам здесь валяться! – перешел на деловой тон Конаховский, достал из рюкзака плотный файл, небрежно швырнул его на диван рядом с Глебом.

– Читай внимательно! Содержащиеся в документах сведения могут тебе понадобиться. В ближайшее время мы планируем внедрить тебя в организацию под названием «Боевое братство», которая занимается охранной деятельностью. В ней трудится много бывших сотрудников правоохранительных органов, у которых остались определенные связи и знакомства в этих самых органах. Поэтому крайне важно, чтобы о твоей службе в полиции никто не знал. Узнают – считай, что вся операция провалена! Сейчас тебе готовят новые документы. Как только мы найдем способ официально тебя трудоустроить в «Боевое братство», все и завертится! – не вынимая очередную сигарету изо рта, произнес Конаховский.

Он умудрялся курить и разговаривать одновременно. Комната быстро наполнялась удушливым серым дымом, окутавшим сидевшего на диване Глеба.

Докурив, Конаховский принялся рыться в своем потрепанном рюкзаке, откуда вскоре извлек ничем не примечательную черную кожаную куртку. Сменив верхнюю одежду, он внимательно посмотрел на себя в зеркало и, видимо, оставшись довольным своей внешностью, снова вспомнил о Глебе:

– Одно время «Боевое братство» осуществляло охрану квартиры главного врача Института онкологии, Вениамина Белецкого. Несколько дней назад его нашли повешенным в своей квартире. Имеются основания считать, что сотрудникам «Боевого братства» может быть известно о смерти Белецкого намного больше, чем они нам сообщили. Твоя задача – выяснить, так ли это, а главное – узнать, имеется ли в «Боевом братстве» видеоархив. Нас интересуют видеозаписи с камеры, установленной над входной дверью в квартиру Белецкого! – приблизившись практически вплотную, Конаховский склонился над Глебом. Он навис над ним, как грозовая туча, из которой вот-вот хлынет мощный ливневый поток. Увеличенные линзами очков глаза, казалось, проникали в сознание Глеба, пытаясь отыскать хоть тень сомнений в правильности сделанного выбора.

– Я вас понял! – не отводя взгляда, уверенно произнес Глеб.

Конаховский сразу же потерял к нему интерес и вновь начал стремительно передвигаться по квартире, поглядывая на часы. Он больше ничего не говорил и не объяснял, но продолжал вести себя весьма странно. Вытащив из шкафа сухое красное полотенце, он бросился на балкон и для чего-то прикрепил его прищепками к бельевой веревке. После этого вернулся обратно в комнату и уселся на стул. Минуты тянулись одна за другой. Конаховский молчал, упорно рассматривая какую-то точку на противоположной стене. Глеб попытался выяснить, что происходит, но Конаховский оборвал его на полуслове. Игра в молчанку продолжилась.

Спустя некоторое время Глеб услышал непонятный звук, как будто кто-то скребся в дверь. Поднявшись со стула, Евгений ринулся в прихожую. Несколько щелчков открываемого, а затем закрываемого замка, едва различимые голоса в прихожей… Глеб поднялся с дивана, решив посмотреть, что там происходит. В этот момент на пороге показался Конаховский. Следом за ним вошел странный парнишка, лет двадцати семи. Неопрятный, с немытыми волосами, по крайней мере четырехдневной щетиной, в грязной, помятой одежде. Исходивший от парня запах сырости, прогоркшей пищи и давно немытого тела вызывал рвотный рефлекс. Не потрудившись снять обувь, парень сразу же развалился на диване, скалясь оставшимися от передних зубов пеньками.

– Знакомься! Это Шурик! – указав на парня, невозмутимо промолвил Конаховский.

Представлять Шурику Глеба он не стал, видимо, тот уже был заочно с ним знаком.

– Когда все начнется, мы не сможем лично встречаться. Общаться будем через Шурика. Твоя задача – наблюдать и собирать нужную информацию. Будешь передавать ее Шурику, а он будет доставлять мне. Анализировать информацию и вырабатывать план дальнейших действий буду я. Без меня ничего не предпринимать, никакой самодеятельности! Ясно? – достаточно жестко объяснил Конаховский.

Затем отвесил Шурику подзатыльник и согнал его с дивана:

– Тебя это тоже касается! Ежели что, в бараний рог согну!