Прииск "Безымянный"

Он вытащил пистолет и снял с предохранителя. Через мгновение мог раздаться выстрел.

- Да ты что…! – бросился к нему Свиридов. – Ты что надумал? Сдай оружие, немедленно. Я приказываю, - протянул руку гэбист.

Майор молча отдал пистолет. На его лице Иван не увидел никаких эмоций. Можно было подумать, его поступками руководят неведомые силы.

- Вот так-то оно лучше. Нечего перед нами бряцать оружием. Мне надо было сразу всех разоружить, а то, видишь ли, нашёлся тут один герой. Пострелять он, видите ли, захотел. На фронте надо было проявлять свой героизм.

День догорал, но солнце ещё не спряталось. Где-то рядом шумела река, о которой они мечтали весь переход и стремились достичь её берегов. С ней были связаны надежду на спасение.

- Осталось совсем немного, потерпите, родные, - поддержал Сенькин бредивших раненых. Было видно, он сам идёт из последних сил, и эти слова относятся больше к нему самому.

Вокруг стояла тишина, иногда были слышны глухие всплески на реке, казалось, будто какой-то невидимка кидает камни в воду. Река открылась сразу за лесом. Она тихо текла одним мощным руслом по широкой долине. Русло прижималось к левому берегу, на котором они стояли. Кое-где виднелись косы, выложенные валунами и галькой, а впереди ревел перекат. За дальними сопками, идущими вдоль берега, стояла заснеженная вершина высокой горы, которую они увидели, когда спускались к реке.

- Это Бурхала, - сказал Иван на берегу. – Наконец мы дошли. По ней сплавимся до судоходного Алдана. Там есть люди.

Его радости никто не разделил. От усталости все повалились с ног. Последние силы покинули и Ивана.

Глава 8

Неизвестный Брукс

Первый раз за последнее время на душе у Фёдора было спокойно. Приятно было сознавать, что он познакомился с девушкой, разделяющей его взгляды. В лице Ани появился серьёзный оппонент, проверяющий его внутренний мир на прочность.

Через неделю Закатов пригласил Фишкина посмотреть свои материалы. Зная, как тот дорожит каждой минутой рабочего времени, Фёдор с места в карьер заговорил о проблемах, возникших с площадью работ.

- Вадим Викторович, уже нужно заканчивать проект, а я до сих пор не могу определиться со своим районом. По данным предшественников наметить перспективную площадь практически невозможно.

- Почему же это невозможно? – улыбнулся Фишкин - Я тебе её показал и, насколько помню, ты её вынес на свою топооснову, а потом перенёс на ватман.

Для того чтобы выделить эту площадь, Фишкину потребовался не один день. В редкие минуты он признавался себе сам, что это итог его огромного практического опыта и научного предвидения, без которого невозможно сделать открытие. В своё время он горел этой проблемой, мечтая открыть новое месторождение, но у руля оказались другие, не принимавшие его, тогда ещё молодого специалиста, всерьёз. И кто знает, как завершилась бы та работа и сложилась бы его судьба, если бы он стал ответственным исполнителем темы. С того времени при одном только упоминании о древнем золоте у него начинался внутренний зуд.

- Тогда давай ещё раз посмотрим. Афанасий, подай, пожалуйста, ту карту. - Он ткнул на подоконник. - Да вот она, перед твоими глазами, рядом с бланковкой.

На длинном листе ватмана была вычерчена геологическая карта с коричневыми горизонталями и голубой гидросетью, а на ней проведены жирные линии, ограничивающие площадь района работ с вынесенными аномальными пробами предшественников. Чтобы точно привязать пробы, сначала их выносили на детальную топографическую карту, а потом переносили на другую карту или копировали на кальку. Участок Фишкина был довольно протяжённым, поэтому его перенесли с двух среднемасштабных карт-километровок на один лист.

- Вот твоя площадь. - Вадим Викторович карандашом обвёл вытянутый в длину прямоугольник и посмотрел на Закатова.

- Вы меня не поняли, - заёрзал тот на стуле, - я имел в виду совсем другое. По целому ряду признаков эта площадь не подходит для наших работ. Если учесть, что эта работа в некотором роде опытно-методическая, то её надо выполнять методически грамотно.

- Во, даёшь! А мы что, делаем её безграмотно? Нам захотелось поиграть в геологов, и мы изображаем их из себя. Так сказать, в бирюльки играем.

Фишкин всегда всё делал основательно, и прежде чем на что-то решиться, многократно просчитывал различные варианты. Только после этого он приступал к претворению замысла в жизнь. Так же Фишкин писал геологические отчёты. Иногда процесс осмысления информации длился протяженное время, и тогда, не находя себе места, он разгуливал по длинному коридору экспедиции или пропадал в курилке. Зато, как только приходил к единственно верному решению, садился за письменный стол и работал безвылазно.

- На той площади, которую вы предлагаете, провели чуть ли ни детальную разведку, а золота никто в глаза ещё не видел. Его не установили ни в одной пробе, и авторы всех отчётов дали отрицательные заключения на предмет её золотоносности, а мы собираемся туда выходить.

- Ну, кто, например? - спросил Фишкин. - Назови хоть одного.

- Миронов.