Приказываю жить. Смерть

— Ну… тише… тише, хулигашки! Маме больно не делайте! Всех поглажу! — мой оборотень со счастливой улыбкой абстрагировался от окружающего мира, и прикрыв глаза, общался с невероятно довольными детьми.

А я рассеянно улыбаясь ласковым волнам, идущим от детей к папе и обратно, не могла отвести глаз от напряженно работающих магов.

"Только бы все обошлось! Привяжу мужей к себе и никуда не отпущу! Пока не рожу и дети не начнут ходить! Хелл, пожалуйста, не бросай нас! Мы тебя любим! Мы нуждаемся в тебе! Борись, миленький! Ты же у нас сильный!"

***

… и неожиданно для себя провалилась в сон!

Проснулась от того, что было душно. Аккуратно приоткрыла глаза.

Ночь. Или часы перед рассветом. Только в это время в воздухе витает нечто таинственное, непостижимо-загадочное. Это тот самый Час Быка, проклинаемый дежурными и часовыми всех миров. Ибо очень сложно не поддаться искушению, обволакивающему любого разумного в этот час. И хотя бы на несколько секунд не смежить веки. Именно в этот час искушенные безопасники проводят смену караула.

А я, напротив, всегда относилась к тому небольшому кругу людей, которым легко просыпаться именно в это время.

Когда глаза привыкли к темноте, а ушки доложились о том, что рядом спит Слава, согревая меня теплом своего тела, осторожно повернулась на бок. Потому. что из другого положения встать не получалось. Как назло, организм напомнил мне о том, что есть срочные надобности, и их нельзя игнорировать. На четвереньках подползла к выходу из палатки и аккуратно высунула нос наружу.

Поляна, на которой мы разместились, тонула в предрассветном сумраке, усиленном пеленой легкого тумана. В лицо пахнуло лесной сыростью, дыханием сонных растений, непередаваемыми звуками дремлющего леса.

Я вспомнила о подарке Чащи, которую Алех поместил в подобие ладанки на прихотливой цепочке. Прикоснулась к ней через ткань, чувствуя как по груди разливается успокаивающее тепло.

Но ЧТО-ТО все равно тянуло меня наружу. Робко… нерешительно… словно боясь, что я пойму — кто это- что это… и раздумаю вылезать из палатки.

Назло своим сомнениям, выползла наружу и, прислушиваясь к тихой радости неведомого Зовущего, потрусила в кустики.

Надеюсь, этот неведомый не будет подглядывать за столь интимной сценой?

Действительно… на некоторое время чувство взгляда и Зова исчезло. Но снова возобновилось, стоило мне вылезти из "места облегчения".

Так как я отошла довольно далеко от лагеря, чувствовала себя не очень уверенно.

А вдруг я нарушила охранный круг и моим мужчинам грозит беда? Мало ли кто бродит в лесу!

Надо срочно возвращаться!

Решительно повернула к нашему биваку. Но моего виски снова коснулась робкая и неистовая мольба — побыть хоть немного тут… в чаще. Хотя бы еще несколько минут! Ну, хоть секундочку… еще…! Просто постоять! Ему и это — великое СЧАСТЬЕ!

Да… здравствуй, шизофрения!

Или все-таки нет? Кому надо "любоваться" на отекшую от беременности женщину, с оплывшими чертами лица и совершенно бесформенным телом?

"Ты прекрасна… как ты этого не понимаешь…" — убито вздохнул таинственный поклонник в моем сознании.

Наяву же, влажным дуновением покорного ветра, касаясь моих пересохших губ.

"Любимая…"

— Тори? Ты не одна? Почему не разбудила кого-нибудь из нас? Сейчас тебе нельзя оставаться одной! Ты и дети — очень уязвимы! — недовольным ворчанием нарушил наше хрупкое общение встревоженный Брэн.

— Все нормально. В туалет ходила, — немного нервно ответила я, чувствуя непонятное раздражение на то, что Брэн так не кстати подошел.

Но волшебный момент уже истаял, оставив в душе жгучую досаду на ответственного магистра.

"Что-то со мной странное творится. На Брэна злюсь за то, что помешал с шизофренией общаться…" — думала я, поддерживаемая магистром.

Но почему-то так сладко вспоминались слова неведомого ЕГО!

— Милая. Тори. Да что с тобой? — снова этот Брэн…

"Упс… он же за нас беспокоиться! Все, мать. Допрыгалась! Психушка по тебе плачет!"

— Говорю же — все нормально, — слегка раздраженно ответила я.

— Нет. Не нормально! — припечатал магистр, — Ты явно общалась с кем-то! И тебе понравилось! НЕТ! Ты просто в восторге от этого общения! И злишься на меня за вмешательство! Кто ОН? — в голубых глазах алым маревом полыхнула безумная ревность.

— НИКТО! — внезапно, я тоже взбеленилась, — Почему ты говоришь со мной, словно я преступница? Что такого крамольного я совершила?

— Прости… — древний маг внезапно успокоился, — Я не прав. Просто все мы беспокоимся о здоровье… детей и твоем… Граница рядом. И ведьмы тоже… Хелл…

— Что с ним? — некультурно перебила я Брэна, — Можно к нему… хоть на минутку?

— НЕТ! — отрезал магистр, — Забыла? У него было подселение сущности. У тебя дочка с проклятием! Хочешь и ему и ей еще хуже сделать?

Я отступила на шаг от мрачного магистра и потянула к себе руку, которую он не хотел отпускать:

— Прости. Не подумала…

— Тори… — бархатный шепот тронул волоски на виске, — Кто был с тобой в лесу?

— Никто… — снова разозлилась я, — У нас есть еда?

— Идем, покормлю… — мрачный магистр указал на весело потрескивающий костерок и огромное бревно около него.