Приключение Феофана, а для многих – просто Фана

– в большинстве своём, воришки,

налетят, как ураган

чтоб порвать у нас карман,

– то, конечно, обошли бы

и, в тот лес бы, не пошли мы!»

И, на этой горькой фразе

он прервался в том рассказе…

Фан, слова его обдумав

и уловочку придумав,

всё же, выбрал направленье

до разбойного селенья,

И пошёл искать ту шайку

– типа, он – лишь попрошайка.

Вдруг, увидел с края леса

– словно в призрачной завесе,

неприметный хуторок

и плывёт с него дымок,

А дымок тот – не простой

– пахнет пиром он, горой!

И когда, туда поближе

подошёл и гам услышал,

то узрел и балаган

и разбойничий бедлам!

И тому лишь напугавшись

да, сомненьям поддавшись,

он, не зная – что сказать?

– начал выходы искать!

Но, матёрые людишки

прохиндеи и воришки,

в тот же миг его скрутили

и за ноги потащили.

Тут, из старого сарая

вышел, чётками играя,

мужичок, лет сорока

и седая голова,

Взгляд, ни добрый, и ни злой

– только, чуточку пустой,

но, когда его ты ловишь

– то лишь глупости буровишь!

И вокруг, в одно мгновенье

вдруг, затихло всё селенье,

и, те страшные людишки

стали кроткими, как мышки…

К Фану, молча подойдя

он, вдруг, стал светлее дня!

«Добрый Друг, вот это встречу

подарил нам этот вечер!

Что ты смотришь на меня

словно я – кончина дня?

Аль не помнишь ты меня?

Али мало тут огня?»

Феофан же, улыбнулся

и к старшОму потянулся:

«Ах ты, Брат ты мой… да как?

– как случилось это так?!

Как же ты сюда попал?

Как разбойником ты стал?»

Ну, а тот, его обнявши

так сказал, слезу убравши:

«Ты, пойдём со мной до хаты

чтоб услышать эту правду!»

А потом, была беседа

про унынье и победы,

…И про то, как выживал

и, как часто враждовал…

…Как с бандитами связался

и на нарах оказался…

И о том, как сложно жить

чтоб с законами дружить!

«Уж поверь ты мне, Братишка

взялся как-то «за умишко»!

Но, итогом той попытки

стали гнусные улыбки!

А «чинуши», всем напором

были яростны упором

– что, своими я годами

лишь клеймо себе поставил,

и, чтоб топал я туда -

где такие же, как я!

Так, в лесу и оказался!

Так, в разбойники подался!

Коли, не кому любить?

– значит, так тому и быть!»

Возразил тут Феофан

бросив на пол свой кафтан:

«Те, кто гонит и обходит

– те, и перхоти не стоят!

И на то – один судья!

– это точно знаю я!»

Да, ты вправе отомстить

дабы всех передавить!

Да, ты можешь всё забрать

дабы чтоб-то доказать!

…но, итог у той «войны»

лишь могильные кресты!

А попробуй стать другим

– тем, кто в сердце не остыл,

тем, кто выше той причины -

что назвали Дурачины!

Ты же в силах, Брат, понять -

что уж пОлно воровать?»

Атаман же, всё внимавши

– где-то совесть услышавши,

лишь ответил погодя

– руку нАсердце кладя:

«Ты пойми, я не остыл!

– просто, сердце утомил

от того, что лишь теряю

и ничем не заменяю…

Да, была тогда причина

чтобы рано стать «мужчиной»…

Но потом, всё так сложилось

что та «дверца» не закрылась,

утянув во царство лжи

и награбленной моржи,

В коем я решил остаться

чтобы людям не мешаться,

дабы жизнь, на радость дня

посвятить лишь для себя!

Но, сейчас я понимаю

– как словам твоим внимаю,

что пора бы мне менять

и для «нового» рождаться!»

И, с уверенным лицом

выйдя с хаты на крыльцо,

он озвучил своим «братьям» -

что не хочет супостатья,

и решил он прекратить

грабить души и кутить!

А, для тех, кто так же «дышит»

и иного в жизни ищет,

дал команду собираться

и в дорогу выдвигаться!

– чтобы вместе им в «пути»

новый смыл обрести.

Ну, а тех, кто остаётся

– тех, судить он не берётся,

попросив у них прощенья

за такое вот решенье!

Рано утро, лишь проснувшись

– лучик солнышка вдохнувши,

так всё странно получилось

что сомненье растворилось!

Выйдя с хаты на крылечко

вдруг, услышал он сердечко:

«Ты не должен опасаться

и того сейчас бояться!»

– и, с того, дышать аж трудно

в эти новые минуты…

Во дворе же, всемером

и с подаренным конём,

верны люди ожидали

и решенье оглашали:

«Будь и дальше нам главой

и веди нас за собой!

Будем жить, как ты укажешь

и вторять, коль то покажешь!

В том, и есть для нас решенье

и не будет в нас сомненья!»

Лишь с другими попрощавшись

– от эмоций не сдержавшись,

дав хлыста своим коням

поспешили к «новым дням»!

Глава IV

День скакали, и другой

через лес, через глухой,

через гущи и поля

– лишь мелькали тополя!

Фан же, ведал новым «Братьям»

как им жить без супостатья,

и, что важно понимать

чтоб закон не нарушать!

В общем, был тот диалог -

как один большой урок.

Вскоре, город показался

и столицей оказался

царства дивного, иного

но, по духу, им родного,

Много, множество причин

показал им дивный мир!

Ах, столица хороша!

– словно есть у ней душа?

Глазки радует тот мир

из прекраснейших картин:

– много дивнейших узоров

на дворах и на хоромах;

– много деток и людей -

что живут на радость дней,

И, всю эту благодать

– то, не взять и не продать!

Попросились на постой

в дом старинный и пустой,

убедивши лишь словами

стать хорошими жильцами!

Восемь месяцев прошло

– дружно жили, хорошо!

Удивительное чудо

– словно дар из ниоткуда,

Получили новых знаний

за сердечные старанья,

лишь за то, что через чувство -

называемым искусство,

подавали в этот мир

много «радостных картин»!

Но постойте! – те злодеи

– что иначе жить посмели,

Как же им, да без клейма

сия благость то дана?