Приключения 1969

Надя поморщила лоб. Она всегда морщила лоб, когда напряженно думала, и поэтому за последние месяцы на ее лбу прорезались тонкие морщины.

— А что, если попросить его принести мужской костюм? — сказала она.

— Мужской костюм? Зачем он нам?

— Это повод! Скажи ему, что у нас есть человек, которому нужно переодеться. Если принесет, то станет как бы нашим соучастником!..

— Но это же для него риск!

— Какая же ты, Ленка, несообразительная! — приподнялась на локте Надя. — Пусть рискнет! Тогда сразу выяснится, хочет ли он работать с нами.

Да, кажется, Надька придумала неплохо.

На другое утро Лена снова оказалась в одной бригаде с Мишей. Теперь ее все чаще посылали на причалы — мужчин не хватало. В свободные минуты они разговаривали с Мишей, все больше о пустяках, но Лена чувствовала, что непосредственность в отношениях исчезла. Он часто умолкал, отходил в сторонку и думал о чем-то своем.

— Посиди со мной, Миша! — сказала Лена, выбрав время, когда около них никого не было.

Поблизости кричали санитары, грузившие на транспорты раненых, гудели машины: вот уже две недели корабли вывозили из порта тысячи искалеченных солдат.

— Как ты думаешь, откуда их везут? — спросила Лена, кивнув в сторону трапа, по которому скорбной процессией медленно взбирались раненые: одни передвигались на самодельных костылях, другие шли сами, неся перед собой белые, загипсованные, похожие на обломки памятников, перебитые руки.

— Наши, наверно, наступают, — сказал Миша, делая ударение на слове «наши», словно был уверен, что Лена его единомышленница.

— Вот что, Миша, — сказала она. — Если, конечно, хочешь, я могу познакомить тебя с настоящими людьми.

Он не шелохнулся.

— Что для этого нужно? — глухо спросил он.

— Приходи ко мне домой в шесть вечера.

— Сегодня? — переспросил он настороженно.

— Да, сегодня ровно в шесть. Я тебя кое с кем познакомлю. И еще, — прибавила она как бы между прочим, — достань, пожалуйста, мужской костюм.

— Костюм?.. Зачем он тебе?

Она растерянно улыбнулась. В ее требовании заключалась тайна, и он не должен, не имеет права задавать ей лишние вопросы.

— А какого размера? — спросил он.

— Какой достанешь. Если будет велик, придется перешить…

Он запомнил ее адрес и твердо обещал прийти без опоздания.

Лена рассказала Наде о своем разговоре с Мишей, и они обе стали готовиться к встрече с гостем.

Впервые к ним в дом приходил человек, который если точно и не знал, то, во всяком случае, догадывался, что его пригласили не на чашку чаю. Даже больше — он понимал, что идет на риск.

И сейчас, в ожидании этой первой, крайне важной для них встречи, девушки волновались так, словно предстояли смотрины. Но все же жениха они ждали бы с большим душевным покоем…

Признаться, им хотелось бы опереться на твердую руку смелого, сильного парня. А у Миши Ильянкова были достоинства, которые придавали ему особую ценность. Он отлично говорил по-немецки и румынски, и Ткачевич часто приглашал его переводить, когда приезжало высокое начальство. Когда он успел изучить языки?

Время приближалось к шести. Лена пристально всматривалась в окно.

Надя стояла за ее спиной, хмуро прищурив глаза.

— Он, наверное, с нами игру ведет! А как ты думаешь с ним говорить? Опять вокруг да около?

— Нет, скажем ему все прямо. — И вдруг в ужасе отпрянула от окна. — Полицейская машина!..

Надя бросилась к тумбочке, прикрытой вышитой салфеткой, и остановилась. Нет, ни от рации, ни от батарей уже избавиться невозможно.

Лена встала у стенки, рядом с окном, за которым нарастал гул автомобильного мотора. Краем глаза она видела, как черная тюремная машина медленно подъезжала к дому. Вот она поравнялась с воротами. Остановилась. Распахнулась задняя дверь. Из нее выскочили трое эсэсовцев и бегом бросились в ворота.

— Ну, все, — она спокойно подошла к кровати и присела на край, словно на минутку. Надя подкралась к двери и зачем-то повернула в замке ключ. Потом отступила на два шага и замерла, прислушиваясь.

За стеной плакала девочка, доносился стук посуды. На улице под окном громко спорили две старухи. Но шагов на лестнице не слышно. Наверное, эсэсовцы еще на дворе — выясняют, где находится нужная им квартира…

И вдруг снова зашумел мотор. Не сговариваясь, девушки одновременно бросились к окну.

Эсэсовцы были возле машины. Они закидывали в кузов тюки с кожаными ремнями и полевыми сумками. Вот забросили последний тюк, залезли в машину и громко хлопнули дверцей. Нетерпеливый шофер рванул с места, и машина на большой скорости свернула за ближайший угол.

— Мамочка, родненькая!.. — прошептала Надя и, как-то сразу обмякнув, обняла Лену.

Они прождали Мишу до комендантского часа.

— Обманул он тебя, — сказала Надя. — Жалкая душонка. А говорила — надежный парень.

— Я не говорила — надежный, я сказала — неплохой!

— Ну, в нашем понимании это одно и то же. Пора тебе уже лучше разбираться в людях…

Лена молчала. Вторая ошибка за короткое время!.. Надя права, нельзя верить каждому, кто раскрывает перед тобой свою душу. На поверку все драматические истории оказываются насквозь фальшивыми.