Приключения 1978

А на следующий день полковник Уранов принимал другого тайного агента — Михаила Швецова. Этот был полной противоположностью Волнухина. В нем все нравилось Уранову: и безвольный бабий подбородок, и бесцветный, ничего не выражающий взгляд пустых глаз, и тонкий длинный, немного скошенный в сторону нос, и узкая кисть с длинными шулеровскими пальцами рук, и блатная дежурная ухмылка. Этот убьет, продаст кого угодно.

Когда агент закончил свое донесение, полковник, тщательно подготовившийся к встрече, закурил:

— У меня, Швецов, к вам вопрос деликатного свойства. Необходимо уточнить ваше происхождение. Чистая формальность.

Агент насторожился. Полковник открыл папку и взял из нее лист:

— Вот справка, выданная по нашей просьбе протоиереем Владимирской церкви Криницким. Здесь говорится:

«В копиях метрических книг Тверской Владимирской церкви за 1887 год под номером 23 существует следующая запись: 22 октября родился, 25 дня крещен Михаил. Родители его 84-го резервного пехотного батальона штаб-горнист Эдуард Швед, лютеранского вероисповедания, и законная жена его Парасковея Тринова, православного исповедания. Воспреемниками были полковник Брондорф и жена статского советника Спирик».

Уранов положил бумажку на стол, а из папки взял другой лист.

— Читаем другую справку того же протоиерея Криницкого.

«В копии медицинских книг Владимирской церкви о родившихся за 1886 год написано: ноября первого родился, 11 дня крещен Михаил. Родительница его Осташковского уезда Талицкой волости дер. Кузнятино крестьянская жена Марфа Григорьевна православного вероисповедания. Воспреемниками были: Нижегородской губернии Сергачского уезда села Апраксина крестьянин Федор Антонов Юденков и девица Каролина Варфоломеевна Рукосова».

Полковник поднял глаза на Швецова:

— В каком документе идет речь о вашем рождении?

Агент сглотнул слюну:

— Во втором.

— Тут не обозначен отец!

Швецов помолчал, сухими губами промолвил:

— Я незаконнорожденный…

Полковник, искушенный в тонкостях государственного делопроизводства, понимал это сам, но ему надо было сейчас подчеркнуть неполноценность агента, уязвить его самолюбие. И он этого достиг.

— Не расстраивайтесь. У отца Леонардо да Винчи было десять сыновей и две дочери от четырех жен, а Леонардо был незаконнорожденным. Что же получилось? Все незаконнорожденные остались безвестными, лишь Леонардо стал знаменитым! Кстати, вы знаете, кто был Леонардо да Винчи?

— Тайный агент!

— Э-э, нет! А мог бы быть! Вы совсем молоды, у вас все впереди.

Уранов походил по кабинету, возвратился к столу, сел в кресло.

— Знаете, Швецов, ваш дружок Павел Волнухин полнее предоставил нам информацию.

Узкое лицо агента вытянулось, в глазах мелькнули злобные искры, глаза сузились. Швецов проглотил слюну, острый кадык его метнулся к подбородку и снова вернулся на место.

Уранов сквозь кольца сизого дыма внимательно наблюдал за филером.

— Я должен вам сообщить, — Уранов пускал в игру главные козыри, — тревожную новость.

Швецов еще сильнее насторожился, его тонкая лядащая фигура выдвинулась вперед.

— В преступный кружок, за которым вы наблюдаете, просочились сведения о вашей тайной агентурной работе.

Швецов вздрогнул. Он, подготовленный умелой игрой Уранова, готов был выслушать любую страшную весть, но не эту. Агент, словно после шока, сразу сник. Нижняя губа его отвисла, рот полуоткрылся, глаза расширились. Что-то хотел сказать, но не смог. Животный страх вгрызался в его сердце.

— Да что, братец, с вами! Вы белы, как пасхальная риза! Выпейте, — полковник налил из графина в стакан воды, подал Швецову. Тот взял трясущейся рукой стакан, поднес его ко рту, и слышно было, как громко стукнуло стекло о зубы, а потом забулькала вода в швецовской глотке.

— Мы же вас предупреждали, — Уранов снова начал измерять шагами кабинет, бросая исподлобья взгляды на расстроенного агента, — наша работа эффективна только в том случае, если она выполняется скрытно, в глубочайшей тайне. Один неосторожный шаг — и все летит к черту. — Уранов посмотрел на совсем расстроенного Швецова: — Слабым утешением является тот факт, что руководители преступных кружков не знают, кто из вас — вы или Волнухин — связаны с нами.