Приключения дрянной девчонки

Сочный лепет водопада мы услышали спустя час ходьбы. На горе теплился маленький огонек. Мы полезли наверх и на ощупь нашли привязанный к дереву канат, который облегчал подъем. На горе в наскоро построенной хижине сидели за столом люди при свете фонарика. Один из них, бородатый лесной житель, любезно приветствовал меня: "Здравствуйте, Даша. Нам сообщили, что вы приедете. Хотите водки?" "Это именно то, чего нам сейчас не хватает после трудного пути", – весело сказала я. Нас усадили за стол, дали водки и в качестве закуски тушенки. "Откуда вы меня знаете? – спросила я бородача. – Кажется, мы не встречались". – "Меня зовут Федор, нас с вами познакомила Катя на Ленинском проспекте", – сказал мой знакомый незнакомец. В этом босом человеке, кутавшемся в какие-то подозрительные тряпки, трудно было узнать цивилизованного Федора, с которым мы как-то пили чай.

Водка привела нас в чувство, но все же больше всего на свете нам хотелось спать.

Федор повел нас на консультацию в свою компанию, которая жила в палатках на самой вершине, над обрывом. Люди, гревшиеся у костров, обсудили ситуацию и разрешили нам жить в пустой палатке, расположенной в нижнем ярусе леса, почти у самого моря. Нас снабдили одеялами и проводили до нашего маленького дома. Меня удивляло, с какой легкостью Федор, идущий впереди нас, ориентируется в лесу. Он из любезности освещал нам дорогу фонариком, но вполне мог двигаться и без света. Он был такой же частью леса, как и еноты, приходившие по ночам под палатку заниматься любовью. Я и Андрей заснули в ту ночь в новом логове, крепко обнявшись, невинные и счастливые, как дети.

Утром мы проснулись в раю. Из лесного укрытия мы наблюдали, как вдоль моря движутся совершенно нагие мужчина и женщина, лилово-бронзовые от загара.

Очаровательные и свободные язычники, два прекрасных цветка из легенды – Ева со скульптурными формами и бритой голенькой головой, на которой золотился пушок, Адам, исключительно оснащенный природой для любовных игр, с роскошными длинными волосами. Они прошествовали мимо нас как герои мифов, не обремененные чувством стыда. Эта чистая, нагая свобода, позволительная только в сновидениях, ошеломила нас, и мы спустились к водопаду умыться, уже не заботясь об одежде.

Мир вокруг нас был переполнен избыточным, невероятным блеском солнца. Свет стал нашей единственной одеждой, он струился по телу как золотистая парча. Целыми днями мы купались в водопаде света. Солнечные потоки выжгли другой, суетный и беспокойный мир, где есть путчи, политика и гибель человека является лишь досадным недоразумением.

Впервые я начала боготворить свое тело, собственную хрупкую и прекрасную жизнь.

Ошпаренная солнцем, я могла, как ленивая ящерица, лежать на камнях часами, ощущая счастье физического здоровья. Я обнаружила, что моя кожа светится не только днем, но и ночью – отливает лунным светом, как раковина. Всякий стыд во мне умер. Несмотря на то что у меня были месячные, я все равно разгуливала голой, не стесняясь белой ниточки от тампона между ног.

Ночью меня ожидало восхитительное убежище объятий Андрея. Мой друг, обычно такой сдержанный, просто озверел от желания и нападал на меня, не боясь испачкать кровью чужие матрасы в палатке. Наши тела впивались друг в друга, и впервые я почувствовала естественность и безгрешность любовной страсти. Что может быть невиннее желаний нашей плоти, в пламени которой рождается колдовство новой жизни. В таких краях любовь может цвести круглый год.

С водой у меня сложные отношения. Я могу заплывать глубоко, но мысль о том, что подо мной бездна, вызывает панику. Мое воображение шутит со мной злые шутки. Я закрываю глаза и вижу чудовищные водяные воронки, которые образуются после тонущих кораблей, миллионы мертвецов, которые лежат на дне морском, а их кости оплели водоросли и другие причудливые растения, уродливых рыб с выпученными глазами. И все это покрывает блистательная морская гладь, обманчивая и коварная, как женщина. Море необходимо мне только для созерцания, когда я, сидя на берегу, вплываю в золотое царство фантазии.

Вода возбудила меня только один раз, когда я, будучи девственницей, брала интервью в лучших традициях советской прессы у тридцатилетнего красивого председателя колхоза, который после беседы увез меня купаться на лесное озеро.

Оно светилось, как изумрудный глаз, в глубине леса. У меня с собой не было купальника, я попросила моего спутника отвернуться, так как стеснялась своего тела, а еще больше своих безобразных дешевых трусов.