Приключения Электроника

Сережка тоже взглянул на сцену и побледнел: на трибуне перед всем залом выступал Электроник! Тут Сергей сорвался с места и, сам не понимая, что делает, побежал к длинному столу, за которым сидели какие-то люди. Он не слышал своего громкого крика, он только хотел быстрее добежать до стола.

В полной тишине встал Сережка перед седым человеком, внимательно смотревшим на него, опустил голову и чуть слышно сказал:

— Сыроежкин — это я…

Сыроежкин сказал почти шепотом. Но его услышали. И все вдруг заметили, как похож он на мальчика, стоявшего на трибуне.

Академик Немнонов глядел то на одного, то на другого Сыроежкина и почему-то молчал.

— Близнецы! — громко сказал один из зрителей. — Это нечестно!

— Нет, не близнецы! — прозвучал голос профессора. Громов встал, подошел к краю сцены. — Не спешите делать выводы, друзья. Сейчас вы все поймете.

Глаза Громова сияли. Всего несколько шагов отделяли его от мальчишки, который несколько минут назад выступал под именем Сергея Сыроежкина. Профессор обратился к нему:

— Мальчик, скажи, пожалуйста, каким днем недели было первое января сто восьмидесятого года?

— Пятница, — не задумываясь сказал мальчик в синей куртке.

— Сумма трех чисел — сорок три, — продолжал профессор, — а сумма их кубов — семнадцать тысяч двести девяносто девять. Что это за числа?

— Двадцать пять. Одиннадцать. Семь, — моментально ответил мальчик.

Потом Громов попросил извлечь корень двадцатой степени из числа в сорок две цифры, и опять ответ последовал немедленно.

— Человек-счетчик? — предположил один старшеклассник.

Профессор покачал головой. Вдруг кто-то нерешительно сказал:

— Электроник?

И все разом загалдели:

— Да! Да! Электроник!.. Электроник!.. Это он!.. Точно!.. Смотрите! Это же Электроник!..

Словно обвал загремел в горах или пополз вниз ледник — такой поднялся шум.

Председатель взял микрофон и крикнул:

— Объявляется перерыв!

Он смеется!

Сергей все стоял с опущенной головой. Любопытные мигом окружили профессора и Электроника. Как снежный ком, этот сплошной круг спин все рос и рос, медленно двигался к дверям и, наконец, с трудом протиснувшись в них, выкатился в фойе. Академик Немнонов и его коллеги удалились в маленькую комнату за сценой, оживленно обсуждая происшествие. Ушли все. А Сережка все стоял.

Кто-то взял его под руку, спросил:

— Пойдем?

Это был Таратар. Сыроежкин растерянно взглянул на учителя, отвернулся. По его щекам пробежали две крупные слезы.

— Ну что ж теперь делать, — мягко говорил Таратар. — Ты хотел скрыть от всех свой секрет, и это некоторое время удавалось благодаря искусству профессора. А потом Электроника увидели сотни глаз и разгадали, кто он такой. Ты молодец, Сыроежкин! — неожиданно заключил Таратар.

— Я? — Сережка от удивления вспыхнул. — Почему?

— Мы, учителя, и, я думаю, твои родители рады за тебя, — продолжал Таратар, — что ты нашел в себе мужество всем сказать правду.

— Значит, вы знали?

— Догадывались. Причем только в самые последние дни. Но мы не представляли, кому принадлежит Электроник и откуда он взялся… Я слышу, он в холле. А ну за мной! Тебе надо увидеться со своим Электроником.

— Ничего он и не мой, — пробормотал Сыроежкин, плетясь за учителем.

— Ты первый с ним подружился, — сказал Таратар. — Все это знают.

— Мало ли с кем я подружился, — ворчливо отозвался Сережка, не отставая от учителя.

— Но ты же решил, что теперь Электроник будет самим собой. По-моему, тебе надо с ним поговорить.

— Ага! — сказал Сережка и бросился к дверям.

Сначала Сыроежкин увидел одни спины. Он нагнулся, нырнул под чей-то локоть, наступил кому-то на ногу, постучал по чьей-то спине, опять нырнул и вышел в круг. Посреди круга стояли Громов и Электроник, а перед ними — кролик, черепаха, фламинго, мышь и другие звери. Точнее, это были не настоящие звери, а мальчишки и девчонки в картонных масках и костюмах — артисты пионерского театра, которые давали представление малышам. Они, видимо, не сидели в зале и только сейчас услышали, кто такой Электроник, а потому не верили своим глазам.

— Ну скажи, — настаивал кролик, — скажи, кто я такой?

— Ты человек в маске трусливого кролика, — хрипло ответил Электроник.

— Но я совсем не труслив! — возмутился артист.

— А я и не говорю, что ты трус, — заметил Электроник. — Ты сейчас кролик, а кролик всегда труслив.

Ребята расхохотались.

— Электроник, а я? — спросила черепаха.

— Ты — мудрая черепаха. Ты или прячешь на дне пруда золотой ключик, или, взобравшись на камень, вспоминаешь свою жизнь.

— А я?

— Ты — мышь. И больше всего на свете боишься кошки.

Артисты удивились:

— Верно! Он все угадал, хотя не видел пьесу. Сразу видно, как он хорошо соображает.

— А где же Майя? — спросил кролик и крикнул: — Майка-а!

— Я здесь, — прозвучало за спинами.

Ребята расступились, пропуская вперед девочку в голубом платье.

— Это наша главная артистка, — представил кролик девочку в голубом платье. — А это Электроник.

— Мы знакомы, — улыбнулась голубая девочка и, вынув из кармана прозрачный платок со смешной мордочкой и монограммой «Электроник», спросила фокусника: — Узнаешь?