Приключения Елены Федоровны

Дачники из Москвы сюда приехали неприхотливые, трудностей не испугавшиеся. За несколько лет они, как муравьи, насыпали дамбу, чтобы по весне озеро не подступало к домам, подняли участки, и на этих бросовых землях расцвел настоящий сад. Мужики из близлежащего поселка подрабатывали на московских дачах – кто плотничал, кто колодцы рыл. Бабы носили на продажу молоко и чернику. В общем, кооператив жил себе и жил, пока не настал такой вот тревожный момент.

Когда Елена Федоровна поняла, что над жителями «Энтузиаста»нависла какая-то опасность, она решила действовать без промедления.

Прямо с утра в понедельник, надев дорожные туфли и панамку, она взяла сумочку и отправилась в поселок. Когда-то одна её приятельница, вернувшись из отдаленных мест, устроилась в местной школе преподавать математику, да так там и осталась – в поселке, который находился за 101 километром жило много врачей, учителей и всяких замечательных людей.

Приятельница эта умерла, но с соседями ее Елена Фёдоровна до сих пор водила дружбу. Называла она их «мои старики», хотя вряд ли они были старше нее. На них она и рассчитывала и, как всегда, не ошиблась.

Старики пригласили Елену Федоровну на чай с вареньем. За чаем она узнала вот что: мошенник Сашка Зотов, назначенный недавно председателем поселковой думы, вконец обнаглел и, оттяпав у вверенного ему хозяйства изрядный кусок луга на пригорке над озером, начал строить себе дом.

– И ведь ладно бы чуть в сторонке, на опушке – нет, ему так весь луг и подавай. А что нам скотину пасти негде – ему-то что? Если бы, говорит, тут фермерское хозяйство было – тогда да, частную собственность надо развивать, это в государственных интересах. А от вашей скотины, говорит, один убыток. Вам же без нее, говорит, лучше будет.

– Что же вы молчите? – заволновалась Елена Фёдоровна. – Надо идти в район, в суд, наконец!

– Вы сами-то в суд давно ходили? – спросил Никита Никитыч. – Нет уж, дураков нет.

– Правы, конечно, старики, – думала Елена Фёдоровна, возвращаясь к себе домой. На душе у нее было тоскливо: Все недостающие кусочки мозаики встали на свои места, и картина вырисовывалась, прямо сказать, невеселая.

Дом Зотову строят на пригорочке, чтобы ветром обдувало. А «Энтузиаст», видно, чем-то очень ему мешает: то ли вид из окна портит, то ли проход к воде перегораживает. Вот и решил Александр Владимирович дачи снести, а дачников переселить куда подальше, якобы по их же просьбе. Долгуну, ясное дело, пообещали участок побольше и получше старого, а остальных выселят «по просьбе и на усмотрение» – и ищи потом правды.

Да, ситуация, и правда, была не из легких, и даже, скажем прямо, небезопасная. Но сдаться, оставить в беде доверчивых обитателей «Энтузиаста»? Ни за что на свете! Ведь они и не догадываются, какая над ними нависла опасность!

Глава 7 Павел

Елена Фёдоровна думала целый день.

Она что-то невпопад ответила Клавдии Петровне про яблоки. По рассеянности выплеснула грязную воду из тазика на участок Галины и поблагодарила, когда та высказала ей все, что думает, да еще пригрозила пожаловаться председателю. Дала в долг Володе на неделю, хотя все знали, что делать этого нельзя.

На следующий день решение было принято.

«Кто весел – тот смеется, кто хочет – тот добьется, кто ищет – тот всегда…» – бодро пела Елена Фёдоровна, одеваясь к завтраку – она никогда не садилась за стол в рабочей одежде.

Заваренный кофе и подсушенный хлебец были уже на столе. Оставалось нарезать сыр – и в этот момент зазвонил мобильник. Это был, конечно, Павел.

Павел был первым мужем Елены Фёдоровны, с которым она развелась лет сто тому назад, но отношения сохраняла дружеские и всё ему рассказывала. К советам его она прислушивалась, хотя ни разу не сделала этого, пока была за ним замужем. Спустя много лет она, конечно, поняла, что сама была во многом виновата, но о разводе ни разу не пожалела. Павел звонил регулярно, Люся – его жена – аккуратно передавала приветы, а с их сыном Виталиком Елена Фёдоровна когда-то занималась английским.

– Ну и что ты собираешься делать? – спросил Павел, когда Елена Фёдоровна подробно ему обо всем рассказала.

– Попробую поговорить с Зотовым. Ему надо объяснить, что он поступает аморально.

– Не говори глупостей, Лёрка, – сказал Павел. Лёра было домашнее имя Елены Федоровны.

Мы еще не говорили, что настоящее имя ее было Элеонора? Так назвал ее отец, предки которого чуть ли не в петровские времена приехали из Саксонии. Они давно обрусели, зато женился он на немке. Остзейской, но немке Мама смеялась и говорила, что он выбрал ее из верноподданнических чувств, в подражание императору, а отец сердился и отвечал, что женился, потому что полюбил, а до остальных ему нет дела.

Элеонора, как значилось в паспорте, Лёра, как называли близкие, за долгую трудовую жизнь превратилась в Лену, Леночку, Елену Фёдоровну.

– Не говори глупостей, Лёрка, – сказал Павел. – Он даже не знает слова «аморально». Лучше пригрози ему. Пусть думает, что за тобой кто-то стоит. А еще лучше – не связывайся. Плюнь ты на свой «Энтузиаст», ей богу!