«Приключения, Фантастика» 1992 № 01

— Ты многого не знаешь, — с улыбкой остановил его Учитель, — то, что стенны потеряны для нас, мы поняли сразу. Они вырвались из под контроля и вернуть их в прежнее русло было также невозможно, как остановить извержение вулкана. Поэтому мы обратили все усилия на вас — стеннонов, уже имеющих зачатки культуры и науки. Это далось очень нелегко; мы удержали в повиновении государство Крина, но лишь ценой гибели семерых бессмертных.

— Мудрейший! — Джак крикнул и отчаянно замотал головой, — Нет, это неправда, это невозможно, стенноны не ящеры!

Но Учитель продолжал, словно не слыша его.

— Слово — предел, не годилось для определения коварства твоих предков: они строили хитроумные ловушки для нас, потому что знали, как сильно пси-поле бессмертных в прямом столкновении. И если бы не возможность гибели от рук стеннов — Драдо Даро Крин вряд ли бы подчинился нашей воле; с этой точки зрения, кровожадный Щар стал даже выгоден. Ведь именно опасность войны помогла сохранить цивилизацию от окончательного распада.

Джак слушал Учителя, почти прекратив дышать и казалось, сердце тоже остановилось от услышанного. — Нет, нет, нет! — Кричал его взорванный мозг, но постепенно, опустошенное безразличие окутало, заполнило Джака и он понял, — да, действительно, все было именно так.

— А где еще двое Учителей? — Спросил Крин, ибо он не знал, что можно еще спросить, после всего им услышанного.

— Они в северном полушарии, за тысячи километров от нас, — ответил Мудрейший, и в голосе его послышались нотки усталости, — возможно, мои братья направили эксперименты по верному руслу. — Он снова, с тревогой посмотрел на небосвод, — но это сейчас безразлично; война началась и малая Луна смещена с орбиты. С каждым своим обращением она приближается к Земле, до тех пор, пока не рухнет в мировой океан, превратившись в сотни гороподобных осколков.

Учитель замолчал ненадолго, вслушиваясь в себя в понимании некой важной мысли, затем, медленно, с расстановкой продолжил.

— Только теперь, когда все скоро кончится, я понял, что попытка внести на Землю искру сознания была преждевременной, и она также угаснет как угаснет, садовый цветок посаженный в сельве. Вмешательство в естественный эволюционный процесс не может пройти безнаказанно: преждевременный всплеск будет неминуемо выравнен, стерт окружающими условиями, ибо ничто не существует отдельно и само по себе.

Учитель снова умолк и его, начавшая возбуждаться речь, полилась ровно и спокойно. — Поэтому я верю, настанет необходимость в рождении Разума, он появится ни смотря ни на что. Возможно, пройдут миллионы лет, но это неважно, ибо эволюция жизни во Вселенной, к счастью, направлена в одну сторону — в сторону качественного усложнения психической материи.

Словно в полусне Джак слышал слова Учителя и разрывая нити их нереальных тягучих образов, спросил, будто вырываясь из бездны бреда.

— Но что же с нами будет?

И услышал страшный, невозможный ответ от того, кто спасал страну Кринов на протяжении многих столетий.

— Все динообразные вымрут. Вторая Луна не пощадит никого; километровые волны затопят материки, ураганные шквалы вырвут с корнями целые леса, радиация лавиной хлынет через прорванную атмосферу, облака черной пыли полностью скроют солнце, мертвящим холодом оденутся полюса планеты и ваш континент окажется под толстым слоем твердой воды; жизнь замрет, но не погибнет совсем. — Учитель вновь с тревогой посмотрел на небо, после чего задумчиво продолжил. — Выживут те, кто имеет максимум способностей к приспособлению и не требует большого количества пищи; вероятно, ими будут теплокровные живородящие существа, малочисленные и не заметные сейчас — они заселят опустошенную планету… и примут эстафету жизни, поэтому, я могу умереть спокойно.

— Мудрейший и Всесильный! Я знаю, вы можете, но не хотите нам помочь! — Джак упал к ногам Учителя, стремясь вымолить всевышнюю милость. Он знал, что Мудрейший сжалится над его страданиями и он молил, молил, молил своего единственного господина и друга на этой Земле.

Но Учитель оставался глух и безразличен, и к Джаку с окончательной ясностью пришла мертвящая душу мысль, — да, он мудрый и всесильный, действительно, сейчас слабее младенца.

— Но может быть еще что-то возможно, — со слабым отголоском надежды прошептал Джак. — Нет, мы уже тысячу лет только советники, — твердо ответил Учитель, — зло вырвалось из-под контроля, и лучше, если оно сейчас погибнет от собственной руки. Пусть наше неудачное детище перестанет существовать… Отправляйся домой, Крин, — уже без гнева обратился к нему Учитель, — а впрочем, можешь и остаться, ибо сейчас, ничего уже не изменить.

Не помня себя, словно в сновидении, Джак прошел через сад, стараясь не повредить ни один цветок Каким-то образом добрался до взлетной поляны, нашел на ней каменную чашу и очнулся уже высоко над Землей. Его полет прерывался провалами бреда, и лишь какими-то окраинами сознания он чувствовал тончайшую вибрацию, позволявшую держаться нужного направления.