Приключения инженераРоман

В 1980 году мы по заданию одного из институтов, которым управлял генерал Волчков, разработали ГОСТ на связи для подвижных объектов. Этот ГОСТ был обсужден и одобрен всеми ведомствами, которые имеют к подвижным объектам какое-либо отношение. Тем самым закладывалась возможность сопряжения любой электронной аппаратуры, которая устанавливается на подобных объектах. Этим же самым наводился порядок в интерфейсах, и аннулировалось большое количество негодных стандартов, порожденных вкусовщиной разрозненных разработчиков. И вот свершилось. Разработанный стандарт, апробированный на практике, подкрепленный массовой элементной базой, всячески обоснованный, обсужденный и подписанный десятью министерствами, подготовлен к окончательному утверждению в Госстандарте.

Но тут вмешался академик Евгений Александрович Ф., радетель мультиплекса. На какие уж педали он нажал, нам неизвестно. Только генерал Волчков вдруг круто изменил свою позицию, несмотря на то, что подчиненные ему полковники дружно поддерживали наш стандарт. Стандарт был заторможен. Кто-то из наших болельщиков посоветовал нам обратиться в Министерство обороны, в то управление, под которым ходил этот институт, конкретно, к генералу Силинскому. Тот нас понял сразу, обещал всякое содействие и т. п.

Но через два дня уважаемый генерал вдруг исчез с нашего горизонта, отказался с нами встречаться, а какой-то полковник, которому было поручено продолжение переговоров, сказал, что генерал передумал, и наш стандарт надо выбросить. Никаких технических аргументов высказано не было. И как мы ни бились, стандарт так и похоронили. А в результате этого изделия большого ведомства, включающего в сферу своего влияния десяток министерств, не сопрягаются до сих пор.

Что это, недомыслие? Умысел? В чем, собственно, дело? И вот очередная эпопея.

Года четыре тому назад к нам обратились стандартизаторы-радисты:

— Помогите нам, авиаторы, — взмолились они, — навести в нашем хозяйстве порядок со связями. Хорошо вам, у вас нашлись мужественные и стойкие люди. Хотя говорят, что у них, то есть у вас, характеры препаршивые, но вы все же как-то сумели уговорить своих разработчиков работать по единой системе обмена информацией. Даже, несмотря на ваши характеры и упрямство, а может быть, и, наоборот, благодаря им. А мы, радисты, люди слабые, подневольные. Нам кто что скажет, то мы и делаем. Конечно, характеры у нас лучше, чем у вас, мы более покладистые. Но ведь в результате — бедлам! Ведь у нас, радистов, на одном предприятии одновременно действует до десятка интерфейсов, на каждом этаже свой. И все по закону, поскольку на каждый из них выпущен свой стандарт. А когда все это собирается на одном объекте, как стыковаться? Но каждый этаж, то есть каждая лаборатория у нас самая умная, и именно ее интерфейс лучше всех. Они тоже упрямые, но не как вы — за всех, а каждый сам за себя. Помогите, а мы уж вас не забудем, оплатим ваши труды со всей щедростью, на какую мы только способны.

Мы согласились. Во-первых, потому что мы альтруисты, чужая беда — наша беда. Во-вторых, и в самом деле, нехорошо. А в-третьих, ежели нам за наш альтруизм еще и платить будут, почему не попробовать? Но на беду и здесь мы уперлись все в того же уважаемого академика. И головная роль от нас упорхнула. Но не к нему, а к третьему институту, который в нашей системе занимается стандартизацией и унификацией. Его представители сказали так:

— Да, у нас нет никакой, к сожалению, возможности заниматься этой темой. У нас и людей-то нет, и не понимаем мы в этом вопросе ничего. Но наше начальство, сам Анатолий Васильевич велел нам становиться во главе этого славного дела. Так что теперь мы головные.

А это значит, что радисты могут успокоиться: у них как был бедлам, так он и останется. А недавно нам сообщили, что тему вообще закрыли, потому что финансирование урезали, и за оставшиеся деньги разрабатывать такую сложную тему не представляется возможным. Такие вот пироги.

Да… Тяжелое дело стандартизация. Кровавое.

Лет десять назад нас пригласили принять участие в наведении порядка в сигналах для предприятий Министерства приборостроения и средств автоматики. Платить, правда, не обещали, но мы и не настаивали, тем более, что тогда были другие времена, социалистические, и мы старались изо всех сил, чтобы стране было хорошо, потому что полагали, что тогда и нам всем будет хорошо. Мы согласились поучаствовать в ряде совещаний по разработке нескольких ГОСТов для приборостроителей и автоматчиков. Тем более, что к этому времени мы уже накопили приличный опыт и знали, как уговаривать людей, которые профессионально занимаются связями.