Приключения юнкора Игрека

Сиропов испуганно выхватил протянутые ему Борькой листки и, не читая, спросил, как бы обращая вопрос к самому себе:

— Странно… Зачем же он вам отвечал, если сейчас и сам к нам прибудет?

— Сам? — ахнул я. — Сюда?

— Ну да, — подтвердил Сиропов. — Его вчера лично редактор пригласил — на встречу с журналистами и юнкорами.

И он согласился? — ревниво сощурился Борька.

Через десять минут будет.

Видя наши вытянутые лица, Сиропов сказал:

— Но вы все равно молодцы! Слов нет — молодцы. Ладно, после встречи с Роланом Быковым вы мне расскажете, как сумели все-таки попасть к нему в гостиницу «Узбекистан»?..

Мы с ним в «Ташкенте» беседовали. На втором этаже, — сказал я.

В «Ташкенте»?! — Сиропов отшатнулся от нас и изумленно переводил взгляд с меня на Борьку. — По-вашему, — хохотнул Сиропов, — он остановился сразу в обеих гостиницах? Оригинально…

— Ничего не в обеих, — обиделся теперь уже я. За Борьку мне стало горько. Ведь человек — р-раз! — и придумал такое, что даже супер-юнкору Маратику — кавалеру трех почетных грамот газеты, обладателю двадцати двух вырезок собственных заметок, лауреату конкурса на лучшую подпись под фотографией и уже едва ли не владельцу почетного звания народного юнкора республики, аксакала юнкоровского движения — оказалось не под силу. А Борьку вместо похвалы еще и вышучивают. Ну, не обидно ли?.. И я напомнил про листок — Интервью-то взято!..

Но тут Сиропов стал почему-то хохотать не сдерживая себя, и даже к стенке коридора привалился, чтобы не сползти на пол.

Ин… — заикаясь, смеялся он. — Ин… тер… вью… О-хо-хо! Да весь Ташкент… знает… хо-хо… что Быков остановился в «Узбекистане».. Ин… ха!.. тер… ха!.. вью!..

Вчера вы сами сказали нам, что он остановился в «Ташкенте», — напомнил я.

Правильно! — подтвердил Сиропов. — В Ташкенте, а не в «Ташкенте». Без кавычек, ясно?! В смысле — в городе. Интересно… Ха-ха!.. кого же вы там отыскали? Да в одном Ташкенте сто Быковых!.. Почитаю, обязательно почитаю! — и Сиропов, сложив наши листки, которые мы по обыкновению подписали «Юнкор Игрек», сунул их во внутренний карман своего нового синего вельветового костюма и, подхватив реактивный стул, слился с ним и умчался.

Мы стояли в коридоре — оглушенные, потрясенные, обалдевшие. Борька виновато развел руками:

— Ерунда какая-то… Ты что-нибудь понимаешь?

Я зло покосился на Борьку:

— Кое-что начинаю… Эх ты, режиссер-альпинист! Куда же ты меня ночью водил? С ума можно сойти с тобой…

Если бы в эту минуту Борька мог одолжить хвост у Пирамидона, ему было бы что поджать.

— Ладно, — кисло выдавил я. — Интервью века отменяется! Пошли в гостиницу к велосипедисту — простыни спасать. Декорации то есть… А то ты завтра будешь и сам давать мамане своей интервью — куда простыни дел.

Можно было, конечно, остаться и повидать Быкова — теперь уже наверняка того самого. Но вдруг Сиропов захочет посмешить гостя и прочтет ему наше с ним «интервью»?..

Мы уныло поплелись в гостиницу, уже понимая, что произошло. Но в фойе я все-таки не выдержал и подошел к окошку знакомой нам регистраторши:

Посмотрите, пожалуйста, еще раз сто двенадцатый…

Быков проживает, — отозвалась вскоре регистраторша.

А там не записано — кто он. Где работает? — с надеждой спросил я.

Все зафиксировано, — кивнула она. — Все как положено… Вот, пожалуйста — Быков Василий Карпович… Начальник геодезической экспедиции… Прибыл на зональный семинар геодезистов.

«Ну и что с того! — подумал я. — Все равно человек очень интересный».

Как говорит Акрам — «Доверяй локатору, но гляди в оба». А еще — «Поспешишь — айсберг насмешишь!» И еще: «Якорю — и тому не безразлично, на каком дне лежать».

ШАРОВЫЕ МОЛНИИ И МИННОЕ ПОЛЕ

Между тем дело шло к звонку на первый урок. Первый урок последнего дня перед весенними каникулами. Злые друг на друга и вконец расстроенные громовой неудачей, мы поспешили в школу и вошли в вестибюль вместе со звонком.

Первым уроком сегодня была физика. Это еще ничего. Сегодня, слава каникулам, не среда, а значит нас не будет дразнить яичница. Это было бы весьма некстати — в хлопотах и поездках мы, конечно же, не успели пообедать.

У дверей класса, в коридоре, почему-то стояла парта. Обогнув ее, мы вошли в класс. Урок уже начался.

— Проходите! — сухо кивнул Николай Алексеевич и, поспешив к своему месту, мы вдруг с удивлением обнаружили, что нашей с Борькой парты… нет. Нет как не было, и только зияет зазор, где она стояла.

— Садитесь же! — с издевкой пригласил Николай Алексеевич. — Не мешайте вести урок.

— Но… — протянул я. — Но… Наша парта…