Приключения Юстаса и его друзей

Греков и впрямь нигде не было. Зато с пригорка, с которого устремлялись высоко ввысь тонкие березы, спускалась Зина Волочаева. Зинаида была, конечно, не сторукой, но вполне гекатонхейрой, так как ей и двух рук хватало, чтобы присвоить что-нибудь чужое. (Она работала продавщицей в овощном отделе универсама). Точь-в-точь Чернавка, только в человеческом обличии. В Финляндии Зине стоило огромных усилий держать себя в руках, чтобы не брать то, что плохо лежит. А тут всё плохо лежало. Лодки, велосипеды, двигатели, машины, дрели, садовый инвентарь, строительные материалы лежали и стояли там, где их оставили только что или год назад, без цепей и замков; дома, гаражи и сараи редко запирались на ключ, а если и запирались, то все в округе знали, где он лежит. Хотя, по мнению финнов тут плохо лежали лишь пустые банки из-под пива, обертки от мороженого и окурки, которые бросали под ноги новоселы из России.

– Маклеода не видели? – спросила Зинаида.

– Да вон он, на берегу, – указал Петр. – С нашим котом подружился.

– Круто! – сказала Зинаида. – Слышь, Петь, пивка нет? Что-то горло пересохло.

«Права финская поговорка: «Мужчина без жены – что сарай без крыши», – подумала Ирина. – А жена без мужа – что крыша над Парижем».

Глава 4. Посланница богов

С Юстасом Гриша познакомился уже вечером после глубокого спокойного сна. Потянувшись, он вышел на террасу и увидел под кустами смородины красного петуха с семейством. Кот еще разок потянулся, размял косточки и направился к курам. Петух грозно застыл на его пути. Но Григорий вовсе не думал ссориться с нездоровой птицей, хотя та на вид вовсе не была таковой. «С чего это Петр решил, что петух больной?» – подумал кот, упустив из виду, что так решил не хозяин, а он сам. Гриша, не приближаясь к главе куриного семейства, сел, миролюбиво умылся и мурлыкнул:

– Привет что ли!

– Привет! – отозвался петух. – Ты кто?

– Я перс, Дарий-Григорий Второй.

– А я Юстас. Единственный, – добавил петух.

– И я единственный. Просто из царей я второй. Говорят, ты болен?

– Что? – спросил петух. – Не понял.

– Раз не понял, значит, здоров. Дольше проживешь. Пошли на бережок, перетрем. А пернатых тут оставь. От них писк один.

Оставив Пеструху с цыплятами (Дура-Жанна сидела в сарае) во дворе, Григорий с Юстасом прошли к мосткам возле лодки Петра. Вскоре к ним присоединился и Маклеод, рыскавший по камышам в поисках уток и прочей водоплавающей птицы. К петуху он отнесся с подозрением, но без враждебности. Не успела тройка найти общий язык, как прилетела Чернавка. Она уселась на лодке и с интересом прислушивалась к беседе.

– Кто это? – спросил Юстас, скосив на ворону глаза.

– С вашего позволения Чернавка, царица! – опередив всех, представилась ворона. – По мнению вашего нового хозяина, воришка. Это у него ошибочное мнение, так как я не ворую, а лишь беру то, что лежит без призора. Это не воровство. Воровство, когда берешь то, что охраняется.

– Что-то мудрёно, – сказал Григорий, – И это уже грабеж.

Тут Григорий вспомнил, что сболтнул Петру о том, что нанял ворону.

– Я вот что подумал, Чернавка. Сослужи-ка ты нам службу. Решил я оказать тебе царскую милость и, поскольку ты сама царица, взять тебя на царскую службу.

– Какую? – с готовностью откликнулась ворона.

– Посланницей. Посланницей богов. А нас трое: я, Дарий-Григорий Второй, Юстас и Маклеод.

– А что посылать?

– Посылать не надо, Надо лететь туда, куда посылают.

– Это я и так делаю, без службы, в качестве хобби.

– За особые поручения будет особое, царское вознаграждение. Какую пищу предпочитаешь?

– Какую найду, ту и предпочитаю.

– Я имею в виду царскую.

– Зимой и хлебная корка – царская еда.

– Упрощаешь! Представь настоящий царский обед…

– Как у Аарно Какконена? Он иногда готовит шашлык, вот это по-царски, хотя около костей мясо вкуснее.

– Разбираешься, – хмыкнул Маклеод. – Шашлык-то удалось попробовать?

– Да! Сам всё съедает, даже жилы.

– Прекрасно! За службу будешь получать от Аарно Какконена шашлык! Обещаю, все трое приложим к этому лапу!

– Боюсь, я не приложу, – сказал петух. – Я частичный вегетарианец.

– Почему частичный?

– Червяков люблю.

– Ты, Юстас, отвлекать будешь Аарно, а я уж как-нибудь стяну пару кусков, – успокоил его кот.

– Вот мы и вместе! – резюмировал Григорий, на что ворона живо откликнулась:

– «Вот мы и вместе», – сказала бабка, как с волком в яме очутилась.

Маклеод, всё время молчавший, поднял нос, втянул воздух и подал голос:

– Какконен шашлычок готовит. Сыроват еще. Может, попробуем?

Направились к дому Какконена. Чем ближе подходили, тем больше нравственно страдал Маклеод от аромата изощренного блюда.

– Вы идите, я тут подожду, – не вытерпел он. – Для моей психики это слишком. Давненько не пробовал мяска. Зинаида перестала в магазин ездить, воздухом, что ли, питается.

Во дворе Аарно Какконен колдовал над мангалом. Он то и дело проворачивал над углями три шампура, поливая большие куски мяса маринадом.