Приключения Карла Фрейберга, короля русских сыщиков

— А что же значат по-твоему слова «ценные показания»? — с отчаянием в голосе спросила Анна Саввична.

И вдруг, закрыв лицо руками, она упала в кресло.

— Боже мой, Боже мой! — зарыдала она. — Это все ты, все ты! Разве мне пришло бы в голову пойти на убийство?

Трусость сделала мужчину гаденьким.

— Неправда, — отнекивался он. — Ты первая сказала, что он нам мешает. Ты указала на Ивашку.

— Ивашка намекал мне, а я тебе только сказала про это! Я не подговаривала тебя! — продолжала рыдать Пустохвалова.

Они долго еще осыпали друг друга градом упреков и вдруг вскочили на ноги, застыв неподвижно, с выражением ужаса на побледневших лицах.

Половица, приподнявшись, с грохотом откинулась в сторону, и из-под пола с револьверами в руках вскочили в комнату четыре человека.

— Именем закона вы арестованы! — произнес Фрейберг ледяным тоном.

Двое агентов подошли к арестантам и, не встретив никакого сопротивления с их стороны, надели на них наручники.

— Мы слышали все, — снова заговорил король сыщиков, обращаясь к арестованным. — Ваш Ивашка уже давно сидит в кандалах, а при раскопках его отшельнического жилья нам удалось найти не только голову господина Пустохвалова, но и следы еще восьми преступлений — еще три отрезанные головы и награбленные вещи.

И, обернувшись к агентам, Фрейберг добавил:

— Ведите их. Суд разберет лучше нас степень виновности каждого из этих трех субъектов.

1908 г.

Страшная телятина, или Тайна подполья

Это было в 189* году.

Стоял светлый, морозный день, и весь Петербург высыпал на улицу, пользуясь прекрасной погодой, которой так скудна бывает столица. Множество экипажей носились взад и вперед по Невскому и по Большой Морской, встречаясь и обгоняя друг друга, словно расшалившиеся дети.

На Каменноостровском проспекте было тоже небывалое оживление. Эта улица, широкая и длинная, словно специально приспособлена к катанию, и поэтому по ней, как и по Невскому, летели сани за санями. Чистокровные рысаки, почуяв здесь простор, неслись во всю прыть, широко раздувая ноздри и обдавая прохожих мелкой снежной пылью, переливавшейся на солнце словно дождь крошечных бриллиантов.

Во дворе ресторана Эрнеста уже стояли несколько упряжек.

Серый рысак круто осадил около ворот ресторана.

— Прикажете въезжать? — спросил кучер, оборачиваясь к двум седокам.

— Зайдем сюда, что ли, пообедать? — произнес один из них вопросительно.

— Стоит ли? — ответил другой. — Давай-ка махнем лучше в город, Карл!

— Но куда?

— Да хоть бы к Леграну. У него намного веселее и подают хорошо.

— Ну, валяй! — согласился первый.

— Жарь к Леграну! — приказал второй седок.

Кучер шевельнул вожжами, и рысак, вздрогнув, понесся по брусчатой улице.

— Ну, как твое последнее дело, Карл? — спросил младший.

— Полная удача! И премия хорошая. На мою долю как главного виновника раскрытия преступления досталось восемь тысяч.

— Недаром же тебя называют королем русских сыщиков, — с оттенком зависти проговорил молодой. — Куда ни повернись, как где какое важное преступление, без Карла Фрейберга не обойтись… Положительно, ты бог в своем деле!

— Ну положим, это преувеличение, хотя, сознаюсь, счастье редко отворачивается от меня. Однако и ты, как мой ближайший помощник, успел уже за короткое время составить себе имя. Валентина Пиляева начинают ценить.

Обменявшись обоюдными любезностями, сыщики замолкли. Между тем серый рысак, перебежав через мост, сделал несколько поворотов и остановился у подъезда модного ресторана «Легран» на Мойке. Зимний день уже окончился, и в ресторане зажгли огни.

Приятели отправили кучера в чайную, а сами зашли в ресторан и заняли место за одним из столиков в общем зале.

Взяв в руки карточку, Фрейберг углубился в выбор обеда. Солидный лакей-татарин, стоя за спиной, время от времени подсказывал ему блюда.

— А что у вас сегодня лучше всего? — спросил наконец Фрейберг.

— Сегодня хорошо вышел суп черепаховый, потом есть хорошая, свежая и крупная форель. А самое лучшее — это телятина. Такой телятины во всем Петербурге не сыщешь. Мы и то достаем ее не более одного раза в неделю.

— Что же это за редкостная такая телятина? — улыбнулся сыщик.

— А вы попробуйте! — осклабился татарин. — Телятина особенная. Только два месяца назад хозяин разыскал ее.

— Ну, что ж, попробуем, — согласился сыщик. — Тащи нам суп, и форель, и телятину. А перед тем поставь хорошей закуски и дай водки.

— Слушаю-с! — поклонился лакей и, ловко повернувшись, неслышно скрылся.

Закусив и выпив водки, приятели принялись за суп.

— Ничего особенного, — пожал плечами Фрейберг.

Форель была хороша, но когда татарин подал телятину, сыщики пришли прямо-таки в восторг. Мясо оказалось действительно необыкновенным. Почти совершенно белое, как курятина, оно отличалось особой нежностью и сладким вкусом. А мастерски поджаренное первоклассным поваром и приправленное тонким соусом, оно казалось еще лучше.

— Вот это я понимаю! — произнес Фрейберг, проглатывая последний кусок. — Ради этакой телятины можно каждый день ходить сюда! Эй, человек!

— Чего изволите-с? — спросил лакей, подскакивая к столу.