Приключения мистера Вулписа

Он приучил себя терпеть. Главное — не задерживаться у обидчиков на пути и не кричать, чтобы не подбросить веток в их костёр злобы и не сгореть в нем до тла, как чучело, в которое его старательно пытается превратить мир.

Глава 12

Бал

В огромном бальном зале семьи Де Муар уже сходились толпы. Они стучали копытами и когтями по паркету с орнаментом из круглых форм. Часть пространства, отделённая от основной колоннами, была заставлена негабаритной мебелью. Звери медленно нарезали круги мимо банкетного стола, который еще заполнялся холодными закусками и изысканно сервированными блюдами, и время от времени запускали что-то себе в рот. Здесь были красная и чёрная икра в золоченых тарелках, канапе с рыбой, фаршированные овощи, фруктовые салаты и морепродукты, доставленные с южных берегов страны. Среди напитков был популярен пунш и всевозможные сорта вин. Красные, бордовые, розовые — жидкости искрились в кристально-прозрачных бокалах, окрашивая губы распивающих в тревожные тона.

На празднике присутствовали гости всех пород: хищники, травоядные, звери малые и большие. Они обсуждали фарфоровые сервизы и серебряные столовые приборы, хрустальные люстры, расцветающие на потолках белоснежными лилиями, золотые гобелены на стенах с причудливо вышитыми птицами и ветвящимися стеблями сказочных растений. Модники лезли из кожи вон, чтобы лишнюю минуту похвастаться своим ценником, и, если не напрямую, то хотя бы из-за спины оскорбить чужой костюм, платье или чувство стиля. Дамы прятали свои незакрывающиеся рты и острые языки за пёстрыми веерами, поверх которых выстреливали их недобропорядочные взгляды, выискивающие жертву очередной сплетни. Господа изливали друг на друга желчь в скользких высказываниях и псевдоприятельском похлопывании по спине.

Для зверя видящего, для того, кто привык к простому образу жизни — без цветастых оберток, — вся гнилостность этого балагана бросалась в глаза и не вызывала иного чувства, кроме отвращения. Чего нельзя было сказать о Шарлотте Де Муар. Посматривая на происходящее с балкона, она всё никак не могла нарадоваться. Сегодня был её шестнадцатый день рождения, знаменательный день, когда она представит обществу свои промышленные идеи. А где-то там, внизу, среди ажурных масок, дожидается её выхода дорогой господин Ноэль.

— Нервничаешь? — По правое плечо от неё появилась Гретта с пушистым опахалом из белых перьев, великолепно сочетающимся с её бежевым платьем и светлой чуть кучерявой шерстью. Тёмные перчатки, острая маска с пайетками и брошь, переливающаяся цветами омута, добавляли её образу чарующей загадочности.

— Ещё как! — воскликнула Шарлотта, цепляясь за перила. — Но я уверена, что всё получится! Господин Ноэль сказал…

— Господин Ноэль сказал! — передразнила подругу коза. — Чарли, ты с ним знакома всего-ничего. Не предавай его словам больше веса, чем его поступкам. А в деле, моя дорогая, он себя пока никаким образом не проявил.

У Шарлотты поникли усики. Гретта была права в каждом слове, но верить этому почему-то не хотелось. Подруги уже не раз ссорились и мирились из-за Ноттэниэля, но по-прежнему обе стояли на своем.

— Давай не будем об этом, — вздохнула Шарлотта и растянула рот в улыбке, чтобы растопить холодное сердце Гретты. Худшее, что могло случиться сейчас, — очередная потасовка между ними. В расстроенных чувствах будет сложно держаться на публике. Как говорил ее отец: «Поверь, что ты лидер, и тогда в это поверят другие» — наставляла себя рысь. Кстати, о нём…

— Гретта, лучше скажи мне, мой отец ещё не прибыл? — поинтересовалась Шарлотта взволнованно.

— Боюсь, что нет.

— А телеграммы он не присылал?

— Увы.

Шарлотта рассерженно пригладила золотистый с белым передник своего многослойного медного платья, полного нежных кружев и бантиков, и приосанилась. Так она делала, когда хотела выглядеть старше и выше. К сожалению, в росте и комплекции она проигрывала статной и грациозной козочке, хотя и была одного возраста с ней.

— Вечно он занят! — топнула она лапой. — Даже день рождения для него не повод, чтобы уделить время любимой дочери! Была бы жива моя матушка…

Шарлотта решительно опустила маску с крупными золотистыми бутонами и сразу преобразилась. Она ощутила себя совсем другой Шарлоттой — взрослой и сильной, Шарлоттой, к каждой фразе которой прислушиваются, Шарлоттой, чья персона не менее значима в обществе, чем персона лорда-канцлера Микаэля Де Муара — её авторитетного отца.

Она протяжно вдохнула сладковато-затхлый воздух, пропитанный ароматами духов и алкоголя, и также неторопливо выпустила его из лёгких. После чего подобрала Гретту за локоть, и они вместе стали спускаться по широкой лестнице, устланной красным ковром.

При виде именинницы гости позамолкали и все как один подняли на неё головы.

Послышались аплодисменты и преждевременные тосты, восторженный хохот огласил зал, и лестные слова полетели в сторону Шарлотты.

— Поздравляю вас, мадемуазель!

— Приветствуем именинницу!