Приключения Найджела

— Спасайся бегством!.. Через заднюю калитку!.. Беги в Уайтфрайерс или переправляйся через реку на Бенксайд, а мы пока задержим здесь толпу и констеблей.

И победитель, оставив своего поверженного врага, последовал советам и, не теряя ни минуты, обратился в бегство.

— Клянусь всем святым, — сказал лорд Дэлгарно, — никогда бы не подумал, что этот молодец будет стоять, ожидая удара. Несомненно, он оцепенел от ужаса и у него отнялись руки и ноги. Смотрите, его поднимают с земли.

Окоченевшим и неподвижным казалось тело воина, когда двое гостей подняли его. Но едва они начали расстегивать ему жилет, чтобы найти рану, которой нигде не было, храбрый воин собрался с духом и, сознавая, что ресторация перестала быть сценой, на которой можно было блеснуть своей храбростью, принялся улепетывать во все лопатки, провожаемый насмешками и криками всей компании.

— Клянусь честью, — сказал лорд Дэлгарно, — он избрал тот же путь, что и победитель. Я уверен, он догонит его и доблестный горожанин подумает, что его преследует дух убитого им воина.

— Despardieux, milor, note 95 — сказал шевалье, — если бы он остался здесь на один момент, к нему вместо савана прикололи бы torchon, или, по-вашему, кухонное полотенце, чтобы показать, что это дух grand fanfaron. note 96

— Тем не менее, — сказал лорд Дэлгарно, — вы очень обяжете нас, monsieur le chevalier, а также сохраните свое доброе имя, если прикажете своим слугам встретить этого вояку дубинками, как только он осмелится снова показаться здесь.

— Ventre saint gris, milor! note 97 — сказал шевалье. — Предоставьте это мне. Черт возьми, я прикажу судомойке вылить помои на этого grand poltron! note 98

Вдоволь посмеявшись над этим комичным происшествием, гости разбились на маленькие группы. Некоторые завладели недавним местом поединка и стали готовить кегельбан для его настоящего назначения; и вскоре послышались возгласы играющих: «Катись, катись!.. Задень, задень!.. Мимо!.. Будь ты проклят, шар несчастный!», оправдывая поговорку, согласно которой при игре в кегли бросают на ветер три вещи, а именно — время, деньги и ругань.

В доме некоторые джентльмены занялись игрой в карты или в кости, составив партии в ломбер, фараон, брелан, примеро и другие модные в то время игры. Кости тоже применялись для различных игр, с досками и без досок, как-то: азарт, пассаж и так далее. Однако игра велась, видимо, не очень крупная, несомненно с соблюдением всех правил приличия и добропорядочности, и в ней нельзя било заметить ничего, что могло бы заставить юного шотландца хоть сколько-нибудь усомниться в правдивости слов своего спутника, уверявшего, что это заведение посещали лишь люди высокого звания и знатного рода, не отступавшие в своих развлечениях от правил чести.

Лорд Дэлгарно не предложил своему другу принять участие в игре и сам не присоединился к играющим, а лишь переходил от стола к столу, наблюдая за счастьем игроков, а также за их умением ловить его и беседуя с самыми знатными и уважаемыми гостями. Наконец, устав от того, что на современном языке мы назвали бы фланированием, он внезапно вспомнил, что в тот день после обеда в «Фортуне» Бербедж должен был играть шекспировского короля Ричарда и что он не мог бы доставить большего развлечения лорду Гленварлоху, впервые приехавшему в Лондон, как пригласить его на это представление.

— Если только, — добавил он шепотом, — отеческий запрет не относится к театру, так же как и к игорным домам.

— Я никогда не слышал, чтобы мой отец говорил о театральных представлениях, — сказал лорд Гленварлох, — ибо в Шотландии такие новшества неизвестны. Однако если верно то дурное, что я слышал об этих зрелищах, я очень сомневаюсь, чтобы он одобрил их.

— Одобрил их! — воскликнул лорд Дэлгарно. — Но ведь Джордж Бьюкзнан писал трагедии, и его ученик, такой же просвещенный и мудрый, как он сам, ходит смотреть их, так что пренебрежение театром почти равносильно государственной измене; самые умные люди Англии пишут для сцены, и самые красивые женщины Лондона посещают театры. У крыльца нас ждет пара коней, которые молнией промчат нас по улицам, и верховая езда поможет нам переварить оленину и ортолана и развеет винные пары. Итак, на коней! Прощайте, джентльмены! Прощайте, chevalier de la Fortune! note 99

Грумы лорда Дэлгарно ждали их с двумя лошадьми; их владелец вскочил на великолепного берберийского скакуна, а Найджел сел на едва ли менее красивого низкорослого испанского коня с роскошной сбруей. По дороге в театр лорд Дэлгарно пытался узнать мнение своего друга о компании, в которую он ввел его, и рассеять его сомнения.