Приключения Пита Мэнкса

Толпа обступила его. Пит привычным движением положил один шарик в канал, идущий вдоль правой стороны доски, оттянул поршень и резко ударил по шарику. Он полетел вверх, описал дугу, прижавшись к изогнутому стеблю высохшего тростника, отскочил от гвоздя и начал медленно скатываться по доске, ударяясь о колышки и двигаясь зигзагами, и, в конце концов, упал в одно из отверстий.

— Весталка! — прокричал Пит, и зеваки заметили, что каждое отверстие было подписано. Шесть называлось «Весталка», три — «Сенатор», а то, что на самом верху, — носило название «Цезарь».

— Все очень просто, народ! Цезарь, два Сенатора и пять Весталок приносят вам два сестерция. Цезарь, три Сенатора и пять Весталок дают три сестерция. Если вы попадете в Цезаря, трех Сенаторов и всех Весталок, можете забрать доску с собой... Подходите, подходите все!

Со сверхъестественной точностью, Манкс закинул еще четыре шарика в направляющий туннель и запустил их, попав в Цезаря, двух Сенаторов и Выход в самом низу. Через мгновение толпа начала умолять его забрать у них деньги за возможность сыграть.

Пит брал деньги по очереди, взимая по одному сестерцию за игру, рукой вытаскивая шарики из гнезд после каждой игры. Благодаря причудам госпожи удачи, первым двум игрокам удалось немного выиграть, и дальше от желающих уже отбоя не было. К наступлению ночи сумка и обе руки Манкса были набиты монетами.

Кругом уже зажигали вонючие, неэффективные масляные лампы, но Пит решил, что на сегодня хватит. Где-то в Риме было место, которое его тело считало домом, но, разумеется, он не знал, где именно. Поэтому он снял комнату в трактире «Ресторан бакхий», владельцем которого являлся некто Б. Бибулус. По виду и запаху, трактир напомнил Питу любое другое пивное заведение в Америке двадцатого века, где можно снять комнату за доллар в день. Но Питу было все равно — он уже уверенно шел по пути к тому, чтобы стать цезарем игровых автоматов в Риме!

На следующий день он выставил игровые приспособления на площади уже на рассвете. Сделав условия выигрыша попроще, он заставил толпу выстроиться в еще более длинную очередь, чтобы сыграть в пинбол. К одиннадцати часам он разорил плотника, который так боялся вернуться домой к своей жене, что Пит отдал ему проигранные деньги. Благодарный плотник с радостью пообещал построить десяток столов для пинбола из самых лучших материалов и привезти их в трактир Пита.

К двум часам дня пришел сборщик налогов и, вдобавок к своим собственным деньгам, проиграл две сотни денариев, принадлежащих государству.

Со временем, владелец трактира Бибулус соблазнился коварным видом преторианского гвардейца, загребающего деньги. Он пришел, сыграл и был повержен. Питий Манкс вернулся вечером совладельцем «Ресторана бакхий».

Дальше истерия с пинболом распространялась сама собой. Пит установил новые столы в трактире, — целый десяток столов, — и научил Бибулуса и трех его дочерей-толстушек помогать вести игру, собирать монеты, следить за мошенниками, пытающимися начать новую игру, пока никто не видит, и опускать кормовой стопор, когда кто-нибудь начинает наклонять доску.

Через неделю Пит уже ездил по улицам в роскошном паланкине, носил меховую тогу и являлся владельцем свиты в двадцать рабов. Его пинбольные салоны вырастали по всему Риму, как грибы после дождя.

Но Пит был умен. Чем больше салонов он открывал, тем больше была его прибыль. Чем богаче он становился, тем сильнее он опускал нижнюю планку для выигрыша, чтобы время от времени выигрывали все, хоть и весьма редко. И чем больше людей выигрывало, тем больше сестерциев они вливали в казну Манкса.

— Это порочный круг, — ухмыльнулся Пит Бибулусу. — Они просто умоляют меня забрать у них гроши.

Казалось неизбежным, что Питий Манкс должен был начать покорять новые миры. Он обдумал создание рулетки или танго, но отбросил эти идеи. Это потребовало бы открытия новых кабаков, а, поскольку все любители азартных игр играли в пинбол, новые игры просто переманят тех же самых игроков, что не принесет никакой прибыли. Он недолго поразмыслил о том, чтобы устроить театры, но тут же забыл об этом, когда узнал, что в Риме уже есть два-три театра, и все они находятся во владении Императора.

— Очень жаль, — простонал Пит озадаченному Бибулусу. — Можно было бы с легкостью проводить там лотереи и игры в лото!

Но политика... У Пита здесь был кое-какой опыт.

Он обошел всех влиятельных римлян, которые в некотором роде были ему обязаны из-за проигрышей в пинбол, и слегка надавил на них. Он убедительно поговорил с главой гильдии флейтистов, с другом-плотником и многими другими. И за день до выборов, политический мир Рима перевернулся.

В Риме провели первый митинг под руководством Пития Манкса.

Впереди, свистя и бренча во всю мощь, шел странный оркестр, состоявший из флейт, лир и рогов. Дальше шла группа приближенных Пита.

Все несли квадратные плакаты на шестах, качающиеся и клонящиеся в дымном свете факелов и ламп.

— Манкса в магистрат! — большими буквами было написано на плакатах. — Новая жизнь для римлян!