Приключения Пита Мэнкса

Пит хмуро кивнул, смахнул со стула плоскогубцы, моток проводов, болты и прочие доказательства технологической эволюции, а затем уселся.

— Да, — сказал он. — Я погряз в налогах.

Он глубоко вздохнул, и запах горелого пластика заставил его громко чихнуть.

— Ну-у, все мы должны чем-то жертвовать в эти тяжелые времена, мальчик мой, — напыщенно произнес Майхейм. — Война — это... э-э...

— Да все не так, док. Просто я не получаю ничего от своих жертв. Я попытался помочь военному ведомству, но это, как вы помните, не прокатило. Комиссия забраковала меня для службы в армии. Так что мне остается? Только канючить «Дайте мне работу»? — Пит снова вздохнул. — Я бы с радостью помог финансами военной экономике, если бы таковые у меня были.

Майхейм задумчиво посмотрел на Мэнкса, затем на своего коллегу профессора Белли Акера. Последний презрительно фыркнул.

— Уж не думаешь ли ты снова использовать Кресло времени для каких-нибудь финансовых махинаций? Может, помнишь, что ты уже пытался делать так деньги. Но всегда был далек от успеха.

Тонкий сарказм Акера так и не дошел до Пита, который вскочил и энергично принялся расхаживать по лаборатории.

— Знаю-знаю. Но на этот раз у меня возник совершенно непогрешимый план. Абсолютно надежный! Вы можете снова запустить меня в прошлое, док?

— И сколько же денег ты собираетесь там сделать? — снисходительно улыбнулся Майхейм.

Пит замахал руками.

— Док, этому нет предела! Миллионы! Половина, кстати, пойдет вам на эксперименты. А остальные я могу вложить в облигации военного займа — по крайней мере, большую часть, — тут же поправился он. — Это патриотично!

— И что ты... э-э... задумал на этот раз?

— Это сама простота, док! Настолько все просто, что даже красиво. Послушайте. Вы можете доставить меня в октябрь 1929 года?

Майхейм вздрогнул, услышав эту ужасную дату.

— Да, мальчик мой, я могу это сделать. Ты, конечно, уже постигли мою идею Колеса Времени, как концентратора или Центра, через который сознание может быть направлена...

— Док, — умоляюще простонал Пит, — мы что, всякий раз должны все это проходить? Звучит все это логично, но все равно не укладывается у меня в голове.

— Но я только хотел пояснить, — печально сказал Майхейм, — что чем ближе к нам дата, тем точнее я могу тебя направить, а чем она дальше...

— Ладно-ладно! Вот в чем состоит мой верняк. Я возвращаюсь в 1929 год как раз перед обвалом фондового рынка. Парень, который заранее знает об этом, может ведь нажить огромное состояние быстрыми продажами, верно?

— Э-э...

— Ну, так это состояние получу я, док! Я быстренько обоснуюсь там, сыграю на бирже, зная о крахе, и — бинго! — я богат! А когда вы вернете меня, у меня уже будут на счетах миллионы. И я смогу купить на них бомбы для тех парней, что воюют сейчас в Японии!

— Хотел бы я посмотреть на это, — с насмешливой улыбкой встрял в разговор Акер.

Но Майхейм поднял брови в академическом восхищении.

— Ей-Богу, мальчик мой! У тебя может что-то из этого получиться. Это, как ты сказал, просто и красиво. И повод достойный. Но все же... э-э... могут быть сложности, которые всегда подкарауливали тебя во время предыдущих путешествий в прошлое...

— На сей раз я все продумал, док. Дело надежное. Я уже много дней изучал все газеты за 1929 год, чтобы освежить память. Так что, когда окажусь там, то смогу буквально прибить весь фондовый рынок. Ну и что с того, что во время моих прежних путешествий не все проходило гладко? Разве я не всегда одерживал победу в конце?

Акер захихикал.

— Победа — не совсем то слово, мне кажется...

Однако, Майхейм, какое-то время подумав, внезапно сдался.

— Может, ты и действительно сумеешь сделать удачный ход, мальчик мой. По крайней мере, попытаться стоит. Так ты готов?

Обычно Пит подходил к Креслу времени крайне неохотно. Однако теперь он нетерпеливо поерзал на блестящем сидении, закинул ногу на ногу и достал из кармана десятицентовую сигарету. Затем стал смотреть, как Майхейм возится со своим оборудованием, которое уже начало гудеть, и дает Акеру краткие инструкции по настройке.

Затем, с радостным «Поехали!», Пит снова ощутил вселенскую тошноту, когда его сознание полетело по волнам Моря Времени.

Вжииииик!

Вращающийся мир постепенно остановился, и Пит Мэнкс огляделся. Он был в Нью-Йорке, на Веселом Белом Бродвее с миллионами сверкающих огней. Мэнкс восхищенно усмехнулся. Цилиндры, шубы, выглядящие жутко старомодными огромные, блестящие машины. И все вокруг богатые, все счастливые. Пит широко раскинул руки и сделал глубокий вдох.

— Да-а... — протянул он. — Старые добрые времена!

И тут же поднявшаяся в груди волна ностальгии принесла в его горло комок, а на глаза навернулись слезы.

Полицейский подозрительным оком побудил Пита пойти дальше, но не смог омрачить его всеобъемлющее счастье. Октябрь 1929 года! Время богатства. Сухой закон и подпольные бары. Трансатлантические перелеты. Аль Капоне. Движущаяся реклама в пунктирных рамках афиш кинотеатров, звуковые фильмы. Люди, напевающие себе под нос «Счастливый день» и «Ого-го!»[15].