Приключения продолжаются!

А чего там к делу? Велико то делов, жмура упаковать. Однако ж — я не суюсь даже, а вот парней окончательно проняло. Туман еще сырой вокруг, даром, что луна, а свет померк малость, и тихо от тумана же. Аллерт с каменным лицом сидит, они давай суетится. Пришлось им веревку дать, чтоб обвязали упаковку. Положили его поближе. С лица угол брезентухи откинули. Я сижу, неудобно как-то. Лезть в это дело мне незачем, да и, с учетом обстоятельств отправки пассажира в Края Вечной Охоты — как то вовсе глумливо выйдет. Отвернуться — так неприлично как-то. Сижу, смотрю сквозь-поверх. И деться-то некуда — лодке ж все сидим бок-о-бок. Тут малого все ж окончательно проняло, зарыдал он натурально. Ну, и что ж такого-то в общем. В конце концов, ничего и плохого нет.

— Он… Я помню, как он со мной играл, когда я маленький был… Я, мы… — смотрю, капитан его приобнял, как ребенка к груди прижал, по голове погладил. Да и у самого глаза блестят. На Аллерта я и не смотрю. Хреново, конечно, вышло. Чего уж там. Убивать — вообще плохо. И похеру, что я, вроде как, и не виноват. Этого вот раздолбая им уже не вернешь. И говорить-то что-то глупо…

Вздохнув, Аллерт из-за пазухи достает сверток. Ножик, понятное дело. Развернул, и под брезент, под веревки ему нож в ножнах и подсунул на грудь. Малой плачет тихонечко, капитан с застывшей рожей смотрит куда-то в туман. В каком-то порыве — полез я в рюкзак трофейный, оттуда револьвер Ойгена вытащил, и капитану в руку сую. Тот посмотрел, не понимая сначала. потом сообразил — туда же, под брезент сунул. Ну, как-то так — пусть с ним будет. Аллерт ничего не сказал, но не против. Еще минуты две посмотрели они, да Аллерт закинул лицо покойнику, аккуратно подвязал брезент.

— Груз давайте! — сыновьям глухо говорит. Я смотрю поверх всего куда-то в туман. Вот ведь, что называется — глаза деть некуда, даром что не в женской бане. Однако, чего-то братья невнятно суетятся. Аллерт повторяет: — Давайте груз.

— Кхм… — капитан кашляет. Тут я в себя пришел. Ну, ясное дело. Не до того им было, не сообразили прихватить каменюку. Да и не планировали. Что теперь? Советовать им, как надо топить, чтоб не всплыл — не вариант. К берегу идти, а потом опять?.. А, гори оно все конем! Молча отодвинув Аллерта, полез на корму, из кормового рундука достал. Якорь, второй, что я прикупил сдуру у Барта. Понтовый такой, миниатюрный якорь Холла — красивый, тока для лодки, мне так кажется, кошка-то лучше. А этот, зато, шЫкарный, здоровенный, полпуда весом. Ну… жалко, конечно. Да пес с ним, деньги есть! Вынув финку, перерезаю шнур, подсовываю якорь под веревки на брезенте, да остатком шнура привязываю. Вот так. Сел на место — смотрю, братья на меня как-то странно смотрят. Что не так-то?! Потом соображаю — выходит, что очень по рюгельским меркам почетное погребение — ну, точнее пародия на него. Адмиралов здешних, да капитанов бывалых так хоронят — в море, с якорем на груди. И между прочим, абы кому не разрешат. Мы вот, только, спросить кого забыли… Кстати, так без спросу хоронить — серьезное городское преступление. Могут штраф накатить, а то и в турму на месяц законопатить.

— Благодарю — не глядя говорит Аллерт — Дети… Проводите вашего брата.

Подняли они его на руках, как смогли, за борт аккуратно спихнули, да только и булькнуло. Аллерт молитву читает негромко, все они крестятся. Ну, вот, и все. Минуту помолчали еще. Я, от нечего делать, по карманам своим шарю Однако… Фляжка-то пустая была — это что ж выходит, Мора мне в дорогу налила свежее? Сообразительная все же барышня… Достал мерзавочку, свинтил пробку, фамильярно, без слов, пихнул в плечо Аллерта. Тот глянул недоуменно, потом сообразил. Флягу принял, подержал, молча, в туман глядя, приложился. Акселю передал. Тот так же выпил, Ханну передал. Малой хлебнул, закашлялся — непривычен. Протянул мне, не глядя. Взял я… Вот, опять же — пить как-то не очень хорошо. Не пить — обратно некрасиво. Да и потряхивает меня-то тоже. Глотнул добро, потряс фляжкой — осталось-то чуть. Вылил за борт, да и убрал в карман. Огляделся — гвардейцы сидят понурые, на меня не смотрят. Аллерт в точку куда-то уставился. Посидели так еще минут пять.

— Как же теперь нам его поминать? Как нам его место найти? — глухо говорит под ноги себе куда-то малой — Куда идти к нему?

— Море его место. — спокойно говорит Аллерт — Так и запомните. Море. И идти к морю, там и поминать. Только, еще раз: матери — ни слова! — и, чуть помолчав, мне уже — Йохан, туман, мне кажется, чуть ослаб. Не имеет ли смысла пойти дальше?

Глава третья

До мыса добирались долго. Пожалуй, правильнее всего было бы причалить к берегу, и подождать до утра — но такая уж натура у большинства людей — лучше двигаться медленно, даром что потом быстро пробежать проще, да и выгодней. Шли в тумане, малым ходом, послав Ханну с багром на нос, наблюдать неприятности. Туман давал видимость метров в пятнадцать, а у него глаза молодые, может, и узреет что. Я, от сырости, и вообще по привычке, начал ворчать:

— Вот, свисток надо было купить. Свистеть, хотя б, в тумане.