Приключения у старого дуба

Алиса подлетела к Бо и тут же стала утешать его.

— Миленький Бо вам что, плохо? Ложитесь, может у вас сердце болит! — И, вырвав росший здесь же куст с широкими листами, стала обмахивать его этим искусственным веером. Но малыш, увидев в ее руках сорванный куст, только тихо ойкнул, зажал нос и мелко задрожал.

— Немедленно брось лист, это же Сиа! Это же … — Он не успел договорить.

В это время я кружил вокруг Егорки, ощупывая его и пытаясь заправить на нем футболку и торчащие из шорт такие же рваные трусики. Казалось, что он все еще не осознавал своего нового вида и богатырских размеров.

Я попытался его спросить, что с ним случилось, но он вдруг замер и стал тыкать пальцем, похожим на распаренную сосиску, куда-то за мою спину. Невольно оглянувшись, я увидел лежащую на пригорке возле дерева Алису. В руках она держала букетик каких-то крупных листьев, а возле нее приплясывал малыш Бо, прихлопывая по бедрам руками. Я бросился к ней, ощущая, как дрожит земля от топающего за мной и пыхтящего Егорки.

— Что с Алисой? — бросил я на ходу, обращаясь к взбудораженному БО. Тот горестно взмахнул руками.

— Это Сиа! Это Сиа! — пробормотал он. — Это цветок сна.

— Что еще за «Сиа», какие «Сиа»? — всполошились мы с Егоркой.

— Что это еще за фигень? — прошелестел надо мной хриплый голос Егорки. Он так и сказал «фигень», отчего малыш часто-часто заморгал и с трудом выдавил.

— Это такой цветок, растение, которое усыпляет, — медленно и тихо произнес Бо, все также горестно взмахнув руками и приплясывая уже вокруг Егорки, и все так же прихлопывая по бедрам руками.

Я облегченно вздохнул:

— Значит, Алиса жива?

— Жива, жива, — на секунду малыш перестал приплясывать. — Но только теперь она два дня проспит!

Я внимательнее взглянул на лицо подруги и увидел, как подрагивают ее ресницы. Лицо у спящей девочки было несколько порозовевшим, однако дышала она легко и спокойно, и тревога моя быстро переключилась на друга.

Егорка радовался меньше моего и все пытался осматривать себя. Он крутил перед глазами руки, рассматривая с интересом пальцы-сосиски, щупал себя за округлые бока. Хотел посмотреть на ноги, но не смог даже наклонить голову вперед и неуклюже согнувшись, покатился шаром в овраг. Там он то хрюкал, то пытался цокать языком. Затем стал ползком подниматься наверх. Тут все разъяснил Бо.

— Пур-Пур, Пур-Пур! — показывая пальцем на Егорку, бормотал малыш. И видя, что мы не понимаем, пояснил.

— Ядовитые цветы! Ваш друг залез в кусты диких Пур-Пур! Они имеют ядовитые иголки, если уколоться о которые раздуется тело!

— Алиса проспит два дня, а сколько я пробуду таким толстым? — просипел словно из норы голос Егорки, пытавшегося смахнуть с лица назойливую муху.

— Три дня! И не меньше! — снова взволновался Бо.

— Что за Елки-батарейки! — возмутился Егорка. — Я что, три дня должен таким шаром быть? Меня так и катит во все стороны! Может, есть какое-то средство в вашей трамтарарам стране, которое быстро лечит?

— Наверное есть, только об знает лишь мой дедушка, — скромно ответил Бо и вдруг встрепенулся. — Я слышу вой … — скороговоркой произнес он. — Это по нашим следам идут воины с гримами … то есть с ищейками.

— Что еще за гримы-ищейки? — удивленно зашелестел голос моего друга.

— Это такие животные, поменьше коровы …

— Собаки? — сообразил я.

— Да, собаки, — подтвердил малыш.

— Надо бежать! — прохрипел Егорка.

Я вдруг сообразил, что теперь, чтобы нам убежать, на плечи надо посадить не Бо, а сонную Алису. И мой друг-шар здесь не помощник. Приподняв Алису, я стал на одно колено и борцовским приемом перевалил её тело себе на плечо.

6. НАС ПРЕСЛЕДУЮТ

Малыш суетливо забрался на пригорок, пока мы с неуклюжим Егоркой и Алисой выбирались на тропинку. Но вот БО, спустившись с пригорка и оказавшись впереди меня, торопливо проговорил.

— Они на расстоянии двух стрел от нас.

Я понял его и остановился. Следовательно, нас отделяет от них примерно сто метров, если брать в расчет маленьких воинов и их маленькие луки со стрелами. Значит, они будут на нашем месте примерно через четыре-пять минут.

— Не теряем времени, вперед! — скомандовал я друзьям и услышал, как где-то вдали послышались звуки то ли свиста, то ли визга.

— А скажи Бо, сколько у них этих собак? — обратился я к малышу.

— У каждого воина по одной собаке. Воинов в отряде пять и пять …

— Значит, десять собак, — деловито просипел Егорка. Он хохотнул, закашлялся и добавил свое «Елки-батарейки!». — Ого, за нами гонится целый погранотряд. Бежим что есть силы! — раздался его голос из недр шара, и он, едва переставляя слоноподобные ноги, потащился со скоростью черепахи.

По пути наш друг постоянно натыкался на деревья, и шум от него стоял, казалось бы, на весь лес.