Приключения в Красном море. Книга 2

Мы совершаем второй рейд. Один из матросов с юнгой отправляются в ялике на судно, а мы остаемся ждать на берегу. По моим расчетам, весь рейд займет около четверти часа. А что, если к моменту возвращения лодки здесь появится патруль? Мои нервы напряжены до предела, каждую секунду мне мерещится грозная фигура охранника на верблюде, и безобидные телефонные столбы кажутся зловещими. Я сгораю от нетерпения, а лодка все не возвращается. Джебели сидит возле меня на корточках и, глубоко затягиваясь, раскуривает новую сигарету. Мы надежно спрятаны песчаным холмиком, поросшим кустарником. Тропинка находится в десяти метрах от нас. Я поставил по бокам ее двух часовых на расстоянии тридцати метров друг от друга, и они следят за дорогой с разных сторон. В случае опасности они бросят камешек в сторону кустов, где мы сидим, так, чтобы посторонний ничего не заподозрил.

Мы продолжаем всматриваться в море, ожидая возвращения лодки. Али замечает на воде черную точку, которая медленно увеличивается в размерах. Я различаю в бинокль тюки, сложенные на борту. Слава Богу!

Мы уже собираемся выйти ей навстречу, как вдруг где-то рядом раздается тихий звук упавшего камешка. Следом за ним катится другой — видимо, часовой опасается, что мы сразу не услышим сигнал. Джебели мигом тушит сигарету, и мы замираем, затаив дыхание. Проклятая лодка кажется мне такой огромной, что заслоняет все пространство. Неужели они не видят, что потухший огонек сигареты говорит об опасности? Лодка продолжает неумолимо приближаться. Глухой шум камешков, отскакивающих от копыт, говорит о приближении всадников. Я различаю в бинокль две фигуры на неспешно шагающих верблюдах, через седла перекинуты карабины.

Между тем лодка замирает, почуяв опасность. Но, вместо того чтобы оставаться носом к берегу, она медленно разворачивается во всю длину, выставляя себя на обозрение. Все кончено, мы погибли…

Верблюды проходят всего лишь в пятнадцати метрах от нас. Я слышу, как всадники щелкают языками, подгоняя животных. Пирога снова поворачивается перпендикулярно берегу и превращается в бесформенную точку.

Всадники переходят на рысь и быстро исчезают в темноте. Снова воцаряется тишина.

— Нам повезло, — говорю я Джебели. — Лодка чудом осталась незамеченной.

— Нет! — отвечает Джебели. — Думаю, что они ее видели, но испугались засады и потому прибавили шаг. Когда охранники одни, они неопасны. Но теперь нужно поторопиться, так как они сообщат о том, что видели, первому же посту, и еще до рассвета сюда пришлют отряд.

С этими словами он ищет свою зажигалку, чтобы закурить, но запасы помета исчерпаны, а мои спички промокли. Нужно остерегаться подобных досадных мелочей, ибо они обычно влекут за собой самые серьезные последствия. Я вижу в этом грозное предупреждение судьбы и становлюсь особенно бдительным.

Мне приходится окликнуть людей в лодке, невзирая на опасность. Я тихо зову их, наклонившись над водой и сложив руки рупором — таким образом звук разносится дальше, то ли из-за хорошей проводимости воды, то ли из-за эластичности ее поверхности. Но мне некогда сейчас раздумывать о законах акустики, и я просто подражаю рыбакам. Но люди в лодке, видимо, меня не слышат. Что ж, будь что будет… Я кричу во все горло. Наконец лодка появляется, и мы набрасываемся на тюки, вымещая на них всю свою ярость от долгого ожидания. Груз перенесен в небольшой овраг у подножия холма. Но наш бедуин все еще не появился. Скоро совсем рассветет. Утренняя звезда показалась из моря и быстро восходит на небе. Как торопится заря! Обычно она не спешит, и с каким нетерпением я ждал ее прихода в штормовые ночи!

Джебели тоже обеспокоен встречей с патрулем и отсутствием проводника. Если через час он не появится здесь с верблюдами, нам придется бросить товар и спасаться бегством.

Я проклинаю Ставро и Горгиса, столь необдуманно снарядивших меня в путь. Я бы скорее предпочел умереть, чем изменил своему слову. Я вспоминаю дворец Горгиса и замашки этого новоиспеченного богача. Он-то ничем не рискует — деньги принадлежат его клиентам — и спокойно храпит сейчас в своей постели. Ставро же только ставит свечи да предается мечтам. Вот результат моей романтической авантюры. Я решил выступить в роли контрабандиста, разыграть перед самим собой спектакль. До сих пор я действовал в одиночку и полагался только на себя, но теперь мне приходится считаться с другими. Эта ошибка будет мне дорого стоить. Но я заслуживаю наказания, ибо пренебрег главной заповедью, которая гласит, согласно арабской пословице: «Помни, что все рассчитывают на тебя, но ты не должен ни на кого полагаться». Тот, кто пренебрегает данной истиной, обвиняет всех в несправедливости и неблагодарности и ожесточается. Эта житейская мудрость, всплывшая в моей памяти, вселяет в меня силу и уверенность на пороге неминуемой беды.

Внезапно между скал бесшумно возникают какие-то сгорбленные тени с ружьями. Одна из теней отделяется от других и приближается к нам. Я узнаю знакомого бедуина. Следом за ним подходят еще двадцать его соплеменников.