Приключения в стране тигров

Прошло минуты две. Осторожно ступая, француз следовал за ребенком, прижав приклад к левому плечу и сжимая ствол правой рукой, готовый в любой момент открыть огонь. Мальчик шел впереди, слегка помахивая руками, на которых позвякивали в такт его шагам серебряные браслеты.

Напряженно вглядываясь и прислушиваясь, оба ловили малейший шорох, легчайшее движение — и вот Фрике увидел, как всего лишь в двадцати шагах справа колеблется высокая трава.

«Это тигр!.. — обожгла его мысль. — Похоже, проклятая тварь идет за нами от самого логовища».

Инстинктивно остановившись, он быстро отступил метров на пять-шесть, увлекая за собой Ясу, переставшего звенеть браслетами. Вероятно, это движение спасло жизнь обоим: чудовищный тигр, молнией метнувшись из зарослей, прыгнул на то самое место, где они только что стояли. Ощутив под своими мощными когтями пустоту вместо добычи, за которой он ринулся наугад, тигр застыл в изумлении, присев на задние лапы и подобравшись перед следующим прыжком.

Момент был удобный. В мгновение ока парижанин вскинул карабин. Выстрел грянул, как удар грома.

Пуля настигла Людоеда в прыжке… Перекувырнувшись, подобно зайцу, он рухнул на спину.

— Пах! В точку! — закричал охотник, в котором тут же проснулся парижский сорванец.

Действительно, бесстрашному стрелку повезло: он сумел одним выстрелом свалить зверя, которого не всегда можно остановить и несколькими пулями.

Мальчик, до сих пор державшийся с хладнокровием, совершенно не свойственным его возрасту, дал наконец волю чувствам.

Испустив пронзительный крик, похожий на рычание молодого хищника, он устремился к тигру, лапы которого все еще конвульсивно подергивались. Фрике едва успел схватить его за руку.

— Стой, малыш, он еще дрыгается! Эти твари так живучи, что многим пришлось жестоко поплатиться. Да в тебя дьявол вселился, что ли?

Вывернувшись из рук Фрике, мальчишка схватил камень и изо всех силенок швырнул его в грудь тигра, уже переставшего шевелиться.

— Вот тебе, гадина! — взвизгнул он.

Фрике тоже подошел к Людоеду и стал рассматривать его с любопытством, вполне естественным для охотника, сделавшего удачный выстрел.

Пуля, выпущенная из карабина «Экспресс Даугол», вошла в череп чуть ниже уха и произвела совершенно поразительное действие: затылок был фактически снесен, и на его месте торчали обрывки шкуры и обломки костей, через которые вытекала мозговая жидкость.

— Эге, — сказал Фрике, покачивая головой и усмехаясь, — ничем не хуже разрывной пули. Рассказали бы — не поверил.

Однако для тех, кто изобрел новое оружие, ничего неожиданного в этом нет.

Как известно, пуля «Экспресс» имеет форму заостренного овала. Полое отверстие, начинающееся с острого конца и проходящее через всю пулю, немного не доходит до тупого конца.

Это сделано для того, чтобы уменьшить вес пули, но сохранить массу и придать большее ускорение при столкновении с твердым телом. Отверстие заполняется воском, чтобы воздух не врывался в него во время полета и не нарушал заданной траектории.

Поначалу удивляет, что современные конструкторы оружия не только не обращают внимания на сплющивание пуль, но даже стараются его увеличить, точнее, ввести в заданные параметры.

Поскольку пуля «Экспресс» выплавляется из особо твердого свинца, она не превращается, подобно пуле из обычного свинца, в бесформенную массу при столкновении с твердой поверхностью. Обычно она расширяется, приобретая форму гриба и утраивая таким образом свою поверхность. Что до пробивной силы, то она уменьшается совсем немного, учитывая ту громадную диспропорцию, которая существует между ее весом (33,72 г) и весом заряда, достигающего 10,5 г для 14-миллиметрового калибра[18].

Не существует такой живой материи, которая способна была бы устоять перед метательным снарядом, выпущенным при помощи подобного количества пороха. Пуля, изменившая или сохранившая свою форму, все равно входит в живую ткань, дробя и раскалывая все, что встречается на ее пути, и оставляя входное отверстие, в которое можно засунуть кулак.

__________

Меж тем выстрел переполошил всю деревню. Негр и переводчик, как и приказал им хозяин, со всех ног побежали на выстрел, а за ними ринулись все жители.

Охотник стоял, опираясь на карабин, и невозмутимо разглядывал свою жертву. Поздравления и радостные крики бирманцев тронули его так же мало, как их презрительные насмешки.

— Да, да… все лезут в друзья, когда добьешься успеха, уж мне ли не знать. Ступайте-ка себе, плевал я на ваши льстивые уверения… А эту зверушку будьте так добры отнести в деревню, только чтобы никто не прикасался к когтям и усам. Мне нужна целая шкура. Скажи им это на их тарабарском[19] языке, слышишь, «сударь»!

— Да, хозяин, — ответил переводчик.

— А ты, мой храбрый мальчуган, — сказал Фрике, обращаясь к юному спутнику, — пойдешь со мной, нечего тебе делать с этими горластыми бездельниками. Я тебя полюбил: в этой деревне ты — единственный мужчина.

ГЛАВА 3