Приключения ведьмы Мирославы

— Ты сама глупа и противоречишь себе. Не зря говорят, что знания — сила. И Петерсен обладает тайным знанием, которое поможет нам обрести могущество.

— Что-то сомневаюсь… — усомнилась я, чем еще больше распалила Юну.

— Ах ты… — начала ругаться предательница, но ее вновь прервали.

— А ты очень любознательная ведьма, Мирослава или вернее сказать любопытная, — вернулся к нашему шабашу инквизитор.

Сейчас мужчина сменил свой наряд на длинный тонкий белый саван. Босой он ступал по холодному камню, оставляя за собой чуть влажные следы. С мокрых волос еще спадали прозрачные капельки воды. Но более всего поражал кинжал. Его форма, окрас и инкрустация кричали, что это редкая и очень дорогая вещь.

— Я любознательная, но любопытство порок многих и я не исключение, — не лукавила я. — И поэтому прошу, утолите мое любопытство. Сами знаете, что оно терзает хуже…

Тут мой взгляд упал на путы. Как же я сразу не догадалась? Это крапива! Одно из сильнейших средств против ворожбы, любой: доброй или злой. Плетеные стебли крапивы создают довольно крепкие путы, а если добавить листья, то еще и кожу будет сильно жечь и воспалять.

Вернув свой взгляд на инквизитора, я вновь утонула в самодовольных наглых омутах.

— Умненькая ведьмочка… случись все иначе…

От намеков мужчины я поморщилась. Стало мерзко и противно.

— Так как? Исполните последнюю просьбу любознательной ведьмы?

— А больше ты ничего не… — попыталась вмешаться Юна, но ее вновь заткнули одним пренебрежительным жестом.

— Исполню, — подмигнул инквизитор и подошел ближе ко мне.

Чем ближе мужчина был к нам, тем тяже становилось.

— Что ты хочешь узнать, любознательная ведьма? — ехидно спросил он.

— Как ты докатился до жизни такой? — в тон ответила я вопросом на вопрос.

Хриплый тихий смех стал мне ответом.

— Так и быть, утолю твою жажду знаний, — громко заявил инквизитор и отошел в сторону. — Мое имя Людовик Петерсен. Слышали о таком?

Вопрос был явно риторическим и не требовал ответа.

— Конечно, мой дом далек от Полесья. Я жил далеко отсюда и был… ведьмаком.

— ЧТО? — воскликнула я.

— Да-да, милая ведьма, я когда-то был ведьмаком. Но однажды все изменилось. Я попал в западню инквизиторов. Знаете, милые ведьмы, кто такие инквизиторы?

Знали… Кто такие инквизиторы, знает любая ведьма, знахарка и их подражатели. Это группа несогласных, непонимающих, завистников или еще кого-то. Я даже не стремилась понимать, кто и почему примыкал к инквизиторам. Эта группа была небольшой, но стремилась разрастись до огромных масс. Их основная цель — уничтожить волшебство — уничтожить ведьм, ведьмаков, шаманов (да как не называй, суть одна). Они пытаются уничтожить то, чего они не понимают; избавиться от того, чего они бояться.

О методах подобного избавления никто не знает. Только известно, что после лап инквизиторов никто не выжил. Точнее… раньше думали, что никто не выживал. Сейчас я наблюдаю иную картину.

— Инквизиторы — хитрые трусы. Они всегда выбирают одиночек со среднем уровнем силы. Иначе не справятся…

Мужчина отвернулся и сжал руки в кулаки.

— Я всегда был одиночкой, как и многие из нас. Сила была невелика, но на жизнь хватало. В своей деревеньке я был популярен. В один из обычных дней, ко мне прибежал мальчонка лет десяти. Он кричал, что его брату плохо и срочно нужна моя помощь. Что же с его родственником случилось я так и не добился, но списал это на страх за родного человека. Смог лишь разузнать, что они застряли ночью в трех километрах от деревни, что-то случилось с повозкой и остались там заночевать. Утром малец проснулся, а брата добудиться не смог. Быстро рванул в деревню, а жители его направили ко мне. Я даже не заподозрил, что это может быть ловушкой.

С каждым словом ведьмака-инквизитора мне становилось тяжелее его слушать.

— Но в повозке меня ждал не умирающий парень, а несколько инквизиторов. Вначале они усыпили меня и связали. Так проще было доставить меня к их предводителю.

Я не понимаю как, но с каждым словом Петерсена мне становилось труднее дышать.

— Очнулся я от боли и холода. Осмотрелся, но увидеть что-то не смог. Кромешная тьма окружала меня и пугала.

Моя фантазия настолько живо рисовала картинки по рассказам мужчины, что мне казалось, будто я не в «ведьминском котле», а там… рядом с испуганным ведьмаком, в темноте.

— Лежать было холодно. Казалось, что меня оставили топить ледник или что-то вроде того. Я попытался встать, но руки и ноги были привязаны. Чем больше я пытался освободиться, чем больше дергал путы, тем больнее становилось. Крапивные силки, — тут бывший ведьмак бросил взгляд на нас, — вещь болезненная. Но они так хорошо блокируют ворожбу, что… Я отвлекся! Вскоре темнота медленно начала рассеиваться, а я услышал грузные шаги, хруст и легкий звон. Это были они… ИНКВИЗИТОРЫ!

Людовик Петерсен размахнулся и со всей силы ударил по камню, разбивая костяшки в кровь.

— У инквизиторов есть прекрасное правило… Именно оно подарило мне жизнь.

— Какое? — шепотом спросила я, не удержав себя.