Приключения ведьмы Мирославы

Не скрывая улыбки, я смотрела, как бард на ровном месте спотыкается и падает к моим ногам.

— Тьфу, ведьма! Сглазить, как молока испить… — сплюнул Уржум, ругаясь на меня, за что получил еще подзатыльник от домового.

Олеус тем временем бледнел, скрипел зубами и крепко сжимал кулаки.

— Значит ты не бедняк, — гневно произнес он, — а самый настоящий жулик.

Подойдя к Уржуму, мой жених вздернул его за шкирку и намеревался ударить, но я не позволила.

— Не нужно! Не марай об него руки! Всего можно добиться словесно! — спокойно заверила я любимого.

Олеус толкнул Уржума на стул, а сам встал за моей спиной.

— Так что же вы хотите, Уржум? — вернулась я к сути нашей беседы.

— Хочу то, что позволит мне невидимым стать! — гордо заявил бард и даже нос вздернул, как важная шишка.

Стоило мне осознать просьбу мужчины, как я не удержала громкий звонкий смех.

Моя реакция сбила спесь с Уржума и заставила его сменить уверенность на злость.

— Ваши аппетиты растут… — заметила я. — Только не на ту ведьму вы в этот раз напали!

— Что? — нахмурился бард.

— Во-первых, я раскрою вам тайну и… укажу на незнание элементарного! Невозможно быть невидимым, если вы, конечно, не собираетесь стать неупокоенным духом. А с этим я вам помочь не могу! Грязным делом руки марать не собираюсь! Во-вторых, для ВАС я и палец о палец не ударю! И, в-третьих, привязку с котом возможно разрушить, но нужна жертва плотская!

— Я не понял… — покачал головой Уржум.

— Это заметно! Прежде чем желание произносить, формулировать его нужно верно!

— Что? — все больше хмурился мужчина напротив.

Я вздохнула тяжко и серьезно на барда посмотрела.

— Чего ты готов пожертвовать за дар ведьмы?!

— Жертвовать? Я не готов жертву приносить… — с опаской посмотрел на меня Уржум. — Я того…

— Чего того? — сохраняла я серьезность, хотя грудь вновь распирало смехом.

— Я крови боюсь! И на алтарь не лягу…

— Зачем же алтарь? Ты вон лучше в печь полезай, — указала я в сторону своей красавицы каменной.

— В печь? — подавился воздухом Уржум.

— Естественно! Она и тело очистит и дух! Супротив ваших грехов самое верное средство!

Вторив моей издевке, Осип Никифорович затвор у печки снял и жаром дыхнул.

Бедный бард аж подпрыгнул на месте.

«А вы трус… На том и сыграем!» — заключила я.

— Не полезу я в печку! Я же заживо там сгорю! — крикнул Уржум.

— Не голоси! — оборвал его Олеус. — Баня по-черному тебе еще сладким сиропом покажется, опосля того, когда я местным расскажу, что ты успел натворить.

— А что? — вскинулся бард. — Ничего вы не докажите! Кто поверит коту?

— Я ему верю! — грозно заявила я и для убедительности хлопнула по столу. — И помогу… Обоим помогу!

— Мирослава?.. — удивленно начал говорить Олеус, но я поспешила его прервать.

— Спокойно! Я знаю, что говорю! — успокоила я жениха.

К Уржуму тут же вернулась радостное настроение. Пакостник решил, что я ему помогать всерьез буду. Наивный…

— Кота мне взамен дара моего оставишь и зарок дашь!

— Какой зарок?! — всполошился Уржум.

— К ведьмам больше не обращаться! — сказала я, как отрезала.

— Но…

— Иначе открою твою тайну всем и по остальным деревням весточки пошлю. Поверь, любая ведьма тебя в своих владениях встретит, и одарить бедами не забудет!

— Я согласен, — сдался бард. А мне только того и хотелось.

— Тогда готовимся к ритуалу.

— Но ведьма, каким же даром ты меня наградишь, если невидимкой быть невозможно? Я пока на тот свет не собираюсь.

— Оберег тебе подарю, который глаза люда отводить станет. Они смотреть на тебя будут, но внимания не обращать. Словно пустота на твоем месте.

Мое предложение оказалось привлекательным для барда и он радостно потер ладоши.

— Олеус стереги его. Чтобы руки свои не тянул понапрасну, — попросила я жениха и вышла в спальню.

В моем сундуке много интересного хранилось. В том числе оберег, который я Уржуму обещала. Вещица редкая, но есть почти у каждой молодой ведьмы.

Липовое око. Хороший оберег, который при правильном рукоделии защищает от сглаза. Из липовой чурки вырезается глаз, подробно и тщательно. Это важно! Иначе вместо защиты получишь кривую ворожбу. У кого какой изъян получается, смотря в чем ошибка будет.

Мой первый липовый глаз вышел не выразительным и кривым. Оттого и «видел» плохо. Бабушка велела выкинуть бракованный оберег, а я не смогла. Рука не поднялась на свою первую поделку из липы. Оттого я и хранила этот глаз лишь сувениром личным. Да и в назидании себе, чтобы дальше не ошибаться.

А сейчас мое «слепое» липовое око очень пригодилось.

Другое дело — ритуал. К себе Уха я однажды привязала. Но вот только понятия не имею, как подобную привязку снять.

Сейчас за книгой ведовской лезть мне было не сподручно. Да и боялась я к ней чужое внимание привлекать. Потому надеялась на помощь ворона. И он, к моей радости, не заставил себя ждать.

— Карррр! Как действовать собирррраешься? — спросил негромко ворон, на изголовье моей кровати усаживаясь.

— Клавдий, дорогой, помогай. Понимаешь ведь, что не знакомо мне как привязку разрушить. А книгу светить не хочу.

— Веррррное решение! Пока воррр в доме, ничего ценного не выставляй! Домовой итак старррается, его морррочит.