Дэннис Крик

Прикосновение

Род проходит и род приходит, а земля пребывает вовеки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно

восходит…

Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки

текут, они возвращаются, чтобы опять течь…

Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться,

и нет ничего нового под солнцем…

Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется

памяти у тех, которые будут после.

Еккл. I, 4- 11

Моей душе покоя нет, и застит тьма ей белый свет. И сердце бьется все сильней, когда я думаю о ней!

Люций, средневековый поэт

Часть первая

Мелисса Мона

I

Северо-восточная оконечность

Аригольского хребта, Минеальма,

недалеко от города…

Молния прорезала черноту облаков над гребнем горного хребта, и мгновение спустя гром сотряс небесный свод. Потоки воды хлынули на землю с неистовством стихии, заливая лесистое предгорье и узкую дорогу, ведущую к последнему повороту, за которым начинался город.

Мокрый асфальт шелестел под колесами черного внедорожника. Свет фар буравил беспросветную мглу. И вдруг он выхватил из темноты чей-то одинокий силуэт.

Через пару мгновений водитель и его пассажир увидели девушку в насквозь промокшем белом платье. Тонкая материя прилипла к телу, обозначив рельеф безупречной фигуры. Длинные черные волосы вьющимися локонами ниспадали на ее лицо. Она была настолько увлечена своими мыслями, что не заметила подъехавший сзади автомобиль.

- Интересно, что она здесь делает. Как ты думаешь, Роберт? - спросил человек на заднем сиденье, когда водитель сбросил скорость.

- Судя по всему, она заблудилась. Может, попала в аварию и ищет помощи… - задумчиво ответил Роберт, пытаясь разглядеть незнакомку.

- Наверняка ей нужна помощь! Мы должны остановиться и подвезти ее.

- Незаметно, что она нам рада, хотя наверняка увидела нас еще издали.

- Девушка? - Сидящий на заднем сиденье молодой человек нажал на кнопку в двери. Стекло опустилось, и он высунулся в открытое окно.

В тишину салона тут же ворвался шум дождя и холод ночи. Наэлектризованный воздух пахнул сыростью и свежей хвоей. Пассажир прикрыл глаза ладонью и снова обратился к незнакомке:

- Разрешите вам помочь? - Его взгляд невольно скользнул по длинной узкой юбке, прилипшей к стройным ногам, туда, вниз, к белым босоножкам, носы которых почернели от сырой земли.

Но она словно не услышала слов радетеля. Продолжая идти по каменистой обочине к повороту, она смотрела далеко вперед, не обращая внимания на появившихся людей. Дождь хлестал ее по плечам, ветер трепал длинные волосы, но невесомая поступь по-прежнему несла ее вперед, как будто ничего этого не было.

- Что у вас случилось?

- Ах ты черт, неугомонный Мартин, оставь ее в покое! - Роберт опустил руку на рычаг коробки передач. - Если ей так нравится…

- Не можем же мы оставить ее здесь, детектив… - отозвался Мартин. - Вы не объясните нам, что произошло? Вы попали в аварию? - Вопреки его ожиданию, становящемуся нетерпением, ответа он снова не услышал.

- Может, не стоит ее трогать?

- Мы потом себе этого не простим.

- Что ж, если ты считаешь, что у меня такая чувствительная совесть… - Роберт пожал плечами и опустил боковое стекло. - Девушка? Разрешите поговорить с вами?

К его удивлению, незнакомка вдруг застыла на месте и повернулась в их сторону. С ее мокрых волос стекала вода. Одним движением руки она убрала их за уши. И он увидел ее лицо.

Красивое, но бледное лицо с зелеными нептунианскими глазами, в которых притаилась бездонная печаль. Оно показалось ему примером природной аккуратности. Выразительные, правильные черты запали в душу сразу, едва его взгляд встретился с ее.

В прохладной тишине слышалось только шуршанье дворников. Не было больше ни ветра за стеклом, ни грохота безумных капель.

- Что у вас случилось? - откуда-то издалека донесся голос Мартина.

Девушка перевела взгляд с водителя на пассажира. Этого было достаточно, чтобы поумерить пыл любопытного.

- Не беспокойтесь. - Мартин смотрел на то, как двигаются ее губы. Каждое слово она произносила очень тихо, но оба сидящих в машине человека прекрасно ее слышали. - Я люблю гулять в дождь. - Холодная зелень ее глаз исключала всякие намеки на кокетство.