Примаков

Арабские страны решили, что она однозначно займет сторону Израиля. Израиль опасался, что она, напротив, будет, как и Генри Киссинджер, нарочито строга с израильтянами, чтобы доказать свою беспристрастность. На самом деле Олбрайт предана только американским интересам. Если кто-то думает иначе, он глубоко ошибается. Коллеги сравнивали ее с бульдогом:

— Она готова буквально разорвать своих оппонентов на куски.

Она позволяла себе непарламентские выражения, особенно в адрес кубинцев и Фиделя Кастро, которого презирала от всей души. Когда вооруженные силы Кубы сбили два гражданских самолета, Олбрайт громогласно заявила, что в Фиделе Кастро нет ничего мужского — она употребила весьма сильное выражение, крайне обидное для мужчин, особенно латиноамериканцев. Это повергло чопорных дипломатов в шок, но Клинтону понравилось. Он хвалил ее за принципиальность во внешней политике.

Но Олбрайт — не железная леди. Она скорее алюминиевая. Это прочный металл, он выдерживает большие перегрузки. Из него делают самолеты. Но он достаточно гибкий. Мадлен Олбрайт знаток живописи, в том числе русского искусства. Она приятна в общении, но сохраняет дистанцию. Она интеллигентный человек, дочь профессора и сама доктор философии — подходящий партнер для академика Примакова…

Во время первой встречи, вспоминала Олбрайт, Примаков отвел нового государственного секретаря в уютную гостиную и откровенно спросил:

— Благодаря моей прежней работе я знаю о вас всё. Но я хотел бы услышать от вас, действительно ли вы, как ваш предшественник Збигнев Бжезинский, настроены против России?

— Я очень уважаю профессора Бжезинского, — ответила Олбрайт, — но у меня есть свое мнение. Я знаю, что вы решительный защитник российских интересов. Вы должны понимать, что я не менее решительно буду защищать американские интересы. Если мы оба это признаем, то сумеем хорошо поладить…

Я спрашивал Примакова, трудно ли ему ладить с Олбрайт. Как вообще он строил отношения с американцами, которые столь неприязненно встретили его назначение?

— С разными по-разному, — ответил Примаков. — С государственным секретарем Мадлен Олбрайт у меня очень хорошие отношения. Она человек однозначный и поэтому предсказуемый. Самое плохое — это когда не знаешь, что человек завтра скажет и что он завтра сделает. Сегодня он такой, а завтра другой… Бывают такие люди. А Олбрайт нормальный человек. Она борется за интересы Соединенных Штатов, это естественно. Но она понимает важность развития отношений с Россией. У меня с ней тесный контакт. — Примаков показал на батарею телефонных аппаратов на приставном столике. — Я разговариваю с ней по телефону, встречаюсь. За время моей работы в министерстве встреч у нас было больше двадцати…

Накануне первого приезда Олбрайт в Москву у Примакова родилась внучка Маша. Олбрайт подарила ей фото, на котором она запечатлена с президентом Клинтоном, и дописала: «Машенька, когда ты родилась, мы с твоим дедом пытались сделать так, чтобы мир, в котором ты будешь жить, был лучше».

Когда Примаков прилетел в Вашингтон, он побывал и в Пентагоне. Его привели в ситуационную комнату. Это был первый случай, когда министр иностранных дел другого государства был туда допущен для беседы с министром обороны и членами комитета начальников штабов. Вместе с Примаковым там побывал генерал-лейтенант Николай Николаевич Зленко, заместитель начальника управления военного сотрудничества Министерства обороны.

Валентин Зорин:

— Особенность Примакова состояла в том, что даже с большинством из тех, кому он оппонирует, он сохранял хорошие отношения. Когда Мадлен Олбрайт бывала в Москве, она встречались с Примаковым не только у него в кабинете, но и за обеденным столом у него дома. У них добрые — когда говорят о женщине, наверное, нелепо употреблять слово «товарищеские», но, скажем так, человеческие отношения.

Во время ужина в Санкт-Петербурге Олбрайт заметила, что она работает госсекретарем всего полгода, а с Примаковым они успели встретиться уже восемь раз. Евгений Максимович охотно подхватил эту тему:

— Нужно сказать прессе, что у нас состоялось восемь официальных встреч, и пусть гадают, сколько же было неофициальных…

Обеды в неформальной обстановке и галантность в отношении женщины-госсекретаря не означали готовности соглашаться с Олбрайт. Примаков отмечал три негативные тенденции в мире, с которыми российская внешняя политика будет бороться:

— Первая. Это попытка представить дело так, будто Россия проиграла холодную войну, более того, считать нашу страну чуждым элементом в Европе и на этом основании стараться оттеснить Россию от общеевропейских дел.

Вторая. Попытка создать однополюсный мир, подчинить интересы всех государств интересам одной супердержавы. Мы понимаем возможности США, реально оцениваем их роль, но мы не можем замкнуться только на американском направлении. В многополюсном мире Россия должна быть одним из таких полюсов и не примыкать к другим. Мы берем курс на равноправные партнерские отношения, иначе Россия потеряет самостоятельность во внешней политике.