Приманка

Поставив пакет на стол и закрыв дверцу холодильника, он обернулся. На пороге стояла Мадди. На ней был большой белый банный халат поверх крохотной шелковой ночной рубашки. Она стояла, уперев кулаки в бока, и вид у нее был такой, что Сэм подумал, что ему сейчас не поздоровится.

– Там оставалось совсем немного молока, я его допил, – сказал он оправдывающимся тоном. – А почему ты еще не спишь?

– Потому что лежать и слушать, как ты переключаешь телевизор с канала на канал, – это не самое лучшее снотворное.

Она подошла к нему. Ей показалось, что он при этом занервничал, хотя в темноте было трудно что-то разобрать. У нее был предлог, чтобы приблизиться к нему. Мадди взяла пакет из-под молока и бросила его в мусорное ведро. Она оказалась в метре от Маккейба.

– Значит, тебе мешает телевизор? – спросил он, скрестив руки на груди. – Хорошо, я его выключу.

Мадди нахмурилась и оперлась бедром о стол.

– И что ты будешь делать? Просто сидеть, уставившись в темноту?

– Мне приходилось попадать в подобные ситуации.

– Ты хочешь сказать, что это часть твоей работы и все такое прочее.

Он какую-то секунду помолчал, как будто обдумывая ее слова, а потом ответил:

– Да, именно это я и хотел сказать.

Ничего у нее не получалось. С каждой секундой он становился все холоднее и холоднее.

– Почему ты сегодня так разозлился на меня, когда я побежала за Зельдой?

– Потому что ты поступила очень глупо. – Она почувствовала, что его голос стал еще более суровым.

– Меня могли пристрелить, – сказала она с легкой насмешкой в голосе.

– Да, – проговорил он сердито. Прошло какое-то мгновение.

– Ну а тебе-то что? – спросила она мягко.

Маккейб ничего ей на это не ответил. Их глаза встретились, но она не смогла в темноте разглядеть их выражение.

Затянув потуже пояс на халате с таким решительным видом, как будто она борец, собирающийся выйти на ринг, Мадди взяла быка за рога:

– Маккейб…

– М-м-м, – настороженно протянул он.

– Тебе никогда не приходило в голову, что между нами что-то происходит, что у нас начинают завязываться какие-то отношения?

– Отношения? – Он прищурился и замер на месте, как будто окаменев.

Говорить что-нибудь было совсем необязательно. Между ними пробегали искры, как разряды электричества, и казалось, что весь воздух вокруг наэлектризован.

– Да, – сказала она. – Отношения. Ну, как тебе еще сказать… я схожу по тебе с ума, ты сходишь по мне с ума…

Его глаза загорелись. Она провела пальцем по его груди.

– Мадди…

– М-м-м? – Она смотрела в его черные глаза.

– Любовные отношения между нами в настоящее время были бы катастрофой.

– Слишком поздно теперь об этом думать. Я уже тебе сказала: я схожу по тебе с ума, – проговорила она тихо. – С этим ничего уже не поделаешь.

Она опять проявила себя как дочь своего отца. Она все поставила на кон, пытаясь завладеть тем, чего так страстно хотела.

– Мадди… – В его голосе чувствовалось напряжение.

– Ты что, хочешь сказать, что ты не сходишь по мне с ума?

Прошло какое-то мгновение, а потом он выдохнул:

– Нет, я вовсе этого не отрицаю.

Услышав от него это признание, Мадди встала на цыпочки и поцеловала его. Его губы были мягкими и теплыми.

– Маккейб, – прошептала она.

Он издал какой-то нечленораздельный звук и начал страстно целовать ее, прижав к себе. Обняв его за шею, Мадди ответила ему не менее страстным поцелуем. Она вся так и таяла. Она вся горела…

Он оторвал губы от ее рта и стал покрывать ее лицо нежными поцелуями.

– Ты такая красивая, – прошептал он. – Такая сексуальная. И вкусная. – Он нежно зажал между зубами мочку ее уха.

У Мадди перехватило дыхание. Она подумала, что, если бы он не держал ее в объятиях, она бы вся растворилась и превратилась в озерцо желания у его ног.

– И ты сходишь по мне с ума. – Она удивилась, что вообще еще может что-то выговорить.

Он поднял голову и посмотрел на нее. У нее замерло сердце от блеска его глаз.

– Да, – прошептал он.

– Я знала, – выдохнула Мадди.

Он улыбнулся, и Мадди так и растаяла при виде этих его ямочек. Он снова поцеловал ее, с такой страстью, что у нее еще сильнее закружилась голова.

– Маккейб, – прошептала она, задрожав, когда он стал целовать ее в шею.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– А ты не думаешь, что тебе пора бы уже называть меня Сэмом? – спросил он низким, вдруг севшим голосом, в котором, однако, она различила иронию.

Мадди улыбнулась.

– Сэм, – повторила она послушно.

– Что же ты со мной делаешь! – прошептал он срывающимся голосом.

Их глаза встретились, и у нее перехватило дыхание.

– Наконец-то! – сказал он, крепко прижал к себе и поцеловал. И продолжал целовать с такой неистовой страстью, как будто она требовала доказательств.

Позже, гораздо позже, они оказались в ее кровати. Все трое. Сэм лежал на спине, заложив руку за голову. Голова Мадди покоилась у него на груди. Зельда растянулась у их ног. Мадди и собака, которую он безуспешно пытался прогнать с кровати, спали. Кто-то из них двоих едва слышно ритмично похрапывал – как будто тикал будильник. Сэм был уверен, что это Зельда.