Приманка для двоих

В машине было холодно. Максим остановил ее в квартале от филармонии и даже приоткрыл дверцы, чтобы побыстрее выветрился газ, а сам закутал Маргариту в ее же полушубок, обнял покрепче и прижал к себе. И рассказал, как все случилось. Как он искал ее и звонил во все фирмы, но так и не нашел.

— Почему-то нигде не оказалось заместителя главного бухгалтера Маргариты.

— Это все Варька! — хихикнула Маргарита.

— Какая Варька? — не понял Максим.

— Ну, Мальвина эта несчастная. Меня на несколько дней отправляли на другое место работы, в банк, и она оставалась вместо меня. Потому и назвала свое имя-отчество. Уж очень ей нравилось работать на моем месте.

— Теперь ты понимаешь, как неудачно все совпало? Даже этот листок с твоим телефоном… Ведь Димка мог взять любой другой, и ничего бы этого не было… А Курочка? Чего ей вздумалось со мной обниматься, когда я ждал тебя в аэропорту? Мы в классе с ней никогда не дружили, после окончания школы лет десять не виделись…

— Наверное, она боится летать самолетом, — улыбнулась Маргарита.

— Ну а я-то здесь при чем?

— А тебя она обнимала на радостях, что осталась жива. Благополучно долетела.

— Понимаешь, наверное, это издержки воспитания, но я не мог ее оттолкнуть. Видел, как ты проходишь мимо, и не мог расцепить ее руки, которыми она обхватила меня за шею.

— Хорошо-хорошо, — смеясь, сказала Маргарита, — я больше не сержусь на тебя за этот дурацкий аэропорт.

— И за то, что долго тебе не звонил?

— И за то, что не звонил, — покорно повторила она.

— Конечно, у меня нет своего телеканала.

Маргарита удивленно высвободилась и взглянула в его глаза:

— Откуда ты об этом знаешь?

— О твоем телемальчике? Земля слухом полнится.

— Во-первых, никакой он не мой, а во-вторых, об этом знала только Люська.

— Об этом знали трое: он, она и весь город… Ну чего ты вскинулась? Знали твоя подруга и ее муж, который мой друг.

— Ты хочешь сказать, что Митя… Дмитрий Левик — твой друг?

— Именно это я и говорю тебе.

— А Люська об этом знала?

— С некоторого времени знала.

— И ни словом, ни намеком… Она же понимала, что ты мне далеко не безразличен!

— Спасибо, родная.

— Погоди, не целуйся. Для меня это очень важно. Понимаешь, я много лет считала Людмилу своей лучшей подругой. Я доверяла ей свои тайны, выслушивала ее советы, а в трудные минуты всегда была с ней, помогала как могла. И всегда считала, что и Люська меня искренне любит…

— Не расстраивайся, Рита, это все потому, что Людмила ненавидит меня.

— Но при чем здесь ее чувства? Разве не важнее для меня то, что касается моей жизни?!

Максим промолчал, украдкой вытирая по-прежнему слезящиеся глаза.

Маргарита стала вылезать из машины, приговаривая на ходу:

— Пересаживайся на мое место. Давай побольше намочим платок и положим его тебе на глаза, а я сама поведу машину.

— Ты умеешь водить машину? — удивился он, покорно пересаживаясь.

— Как раз перед отъездом в Москву я получила права.

— А я как раз для тебя ее выиграл?

— В каком смысле?

— Ну, у меня есть «тойота», а ты пока поездишь на «десятке».

— Чего это я должна ездить на твоей машине! — ворчливо буркнула Маргарита.

— Ты можешь принять ее от меня в качестве свадебного подарка.

— Хочешь сказать, я выхожу замуж?

— А я для чего, интересно, пускал стрелу? — возмутился он. — Полный зал свидетелей, включая твоего директора.

— Максим, — проговорила она растерянно, — это ты так шутишь? Ты не забыл, каким образом мы с тобой познакомились?

— Тебе не понравилось, как у нас это все происходило? — встревожился он.

— Понравилось, — смутилась она, — но начало…

— Зато мы сразу проверили себя в главном. Говорят, алтари любви сооружают из матрацев.

— Любви? Ты сказал, любви?

— А чем тебе не нравится это слово?

— Оно для меня неожиданно.

— Ну да, ты ведь успела для себя нарисовать мой портрет… сплошь черными красками!

В его голосе прозвучала обида.

— Но ведь мне совсем не за что было зацепиться, — проговорила она смущенно. — Все, что я знала о тебе, выглядело слишком субъективно. Основано только на моих впечатлениях, полученных меньше чем за два дня.

— Да плюс к этому у тебя были не слишком добрые советчики, не так ли? — прищурился он.

— Я никого не слушала, — пробормотала она упрямо.

— Увы, капля и камень точит. Ты ведь совсем недавно не хотела со мной даже разговаривать.

Он придвинулся к Маргарите, взял ее за руку и заглянул в глаза, но сказал ей вовсе не то, что она ожидала услышать. Она даже обомлела от этих неожиданных слов:

— Скажи, Рита, ты любишь детей?

— Ты спрашиваешь, хотела бы я иметь детей?

— Именно.

— В юности я думала, что у меня будет не меньше трех. Но как видишь, бодливой корове Бог рогов не дает!

— То есть теперь ты уже не хочешь.

— Боюсь, что троих родить я уже не успею.

— А как насчет двоих?

— Максим, — попеняла ему Маргарита, — чего это вдруг ты заговорил о детях?

— Просто я подумал: может, мы пошлем к чертям собачьим этот бал-маскарад, раз уж ты сама считаешь, что у нас осталось мало времени.

— Я так не говорила, — запротестовала она, — но ты не станешь возражать, если наш первый ребенок родится несколькими часами позже?