Примордиум

Освещение смотрителя вновь загорелось.

Программа-переводчик ИИ получает и преобразует новый потоковый ответ.

КОММЕНТАРИЙ ПРОГРАММЫ-ПЕРЕВОДЧИКА ИИ: Нижеизложенное представляет собой многоуровневый, фрагментированный и двусмысленный рассказ. Некоторые, возможно многие, фразы могут быть переведены неточно.

ДОПРОС ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ С:

ПОТОКОВЫЙ ОТВЕТ #1352 [ДАТА ОТРЕДАКТИРОВАНА] 12:70 (повторение каждые 64 секунды)

Кто я такой на самом деле?

Давным-давно я был живым, дышащим человеком. Затем сошел с ума. Я служил моим врагам, и они стали моими единственными друзьями.

С тех пор я избороздил Галактику вдоль и поперек и вышел в пространство между галактиками – величайшее достижение по сравнению с достижением любого другого человека до меня.

Вы попросили рассказать о том времени. Поскольку вы истинные Восстановители, я должен подчиниться. Записываете? Хорошо. Моя память сломана и усеяна шипами, и я сомневаюсь, что смогу закончить эту историю.

Когда-то я был Фортенхо, лордом-адмиралом.

ПОТОКОВЫЙ ОТВЕТ #14485 [ДАТА ОТРЕДАКТИРОВАНА] 11:24 (неповторяющийся)

Глава 21

С восхищением я чувствовал, как сокращаются мускулы, как бежит кровь по жилам того, в ком я нахожусь и в кого постепенно перерождаюсь.

Моя память будто выстраивалась заново из разрозненных фрагментов. Как здание, обрушенное в глубокую яму с густой жидкостью, а затем извлеченное из этой ужасной трясины и теперь воссоздающее себя по кирпичику год за годом.

Как же я очутился здесь? Что за чудо или, точнее, кошмарная технология Предтеч понадобилась, чтобы я вернулся к жизни?

Композитор! Столько надежд и перспектив связано с этим странным названием… Композитор умов и душ!

Именно из-за его возможностей, использованных Библиотекарем, я здесь.

Вины я не чувствую. Этот юный человек, так искрящийся эмоциями, так сильно запутавшийся в мыслях и действиях, одновременно вызывает у меня признательность и раздражение, поскольку он силен, а я слаб. Он молод, а я…

Мертв.

Сразу после пробуждения я был крайне немощным – способным разве что на краткие вмешательства, на язвительные комментарии. Я был похож на блоху, забравшуюся в ухо слона. Это очень странное ощущение, вызываемое странными наблюдениями; они заставляли меня выбираться наружу, подобно тому как железный лом выковыривает камни на поле. Эти стимулы – корабли Предтеч, Дидакт собственной персоной, арена, где некогда содержался Изначальный и откуда он был выпущен.

Как же Предтечи допустили такую глупость? Неужели нарочно?

Удивительная это штука – родство с эмоциями мальчишки. Эмоциями, безусловно, человеческими, но отделенными от моего «я», как выяснилось, десятью тысячами лет истории.

Я помню те последние часы, проведенные в Цитадели Чарума.

Среди выживших на Чарум-Хаккоре – плененных, раненых, умирающих – медленно и печально шествовала Библиотекарь. Ее сопровождали другие творцы жизни и множество летающих машин.

Когда нас укладывали возле стены Цитадели – в сотни рядов, простирающихся за границы моего размытого зрения, – Библиотекарь останавливалась рядом с каждым, наклоняясь и даже приседая, чтобы поговорить. Поистине странно, что столь простое лицо с тонкими чертами может казаться неимоверно красивым.

Она сочувствовала нам всем сердцем, а ее помощники облегчали нашу боль.

Может, это была иллюзия, как абсурдная вера мальчишки в то, что Библиотекарь касается нас при рождении. Но отказываться от этого воспоминания я не намерен.

Рядом с ней стоял огромный Дидакт, мой заклятый враг на протяжении пятидесяти трех лет непрерывной войны. Он не состарился. Предтечи живут очень долго; людские жизни похожи на мерцающее пламя свечи, угасающее на фоне их неколебимых факелов.

Хотя с нас сняли форму, желая стереть всякие следы наших личностей, Дидакт все же отыскал меня, лорда-адмирала, того, кто противостоял ему дольше и успешнее, чем кто-либо другой. Наклонившись и сложив руки, как молящийся перед алтарем, Дидакт сказал: