Принц Галлии

— Конечно, шутка. Я же не хочу, чтобы придворные насмешники измывались над тобой: дескать, заслужил рыцарские шпоры в постели. А если без шуток, то я попрошу кузена Аквитанского. Мы с ним добрые друзья, и он не откажет мне в этой услуге.

Монтини посмотрел ей в глаза.

— А знаешь, дорогая, такой очаровательной женщине, как ты, опасно обращаться к Красавчику за услугой. Глядишь, он потребует благодарности — на свой манер.

И они весело рассмеялись.

ГЛАВА XXIX. ПОРУГАННАЯ

После ухода Габриеля Матильда долго лежала на кровати, тупо уставившись невидящим взглядом в потолок. Ее охватило какое-то жуткое оцепенение. Ей отчаянно хотелось заплакать, но, несмотря на все старания, глаза ее оставались сухими. Тугой комок подступил к ее горлу и застрял там намертво, не желая ни возвращаться обратно, ни вырываться наружу.

Прошло довольно много времени, прежде чем Матильде удалось стряхнуть оцепенение. Она села в постели и медленно, будто в трансе, принялась сбрасывать с себя измятую, местами разорванную одежду. Раздевшись донага, Матильда тщательно вытерла кровь — и лишь тогда комок в ее горле, наконец, подался, слезы хлынули из ее глаз, и она безудержно зарыдала, горько оплакивая свою поруганную невинность, свои разрушенные иллюзии, свои безжалостно растоптанные мечты...

Когда начал заниматься рассвет, Матильда, выплакав все слезы и немного успокоившись, встала с постели, надела на себя чистую нижнюю рубаху и длинный пеньюар, вступила босыми ногами в тапочки и торопливо покинула комнату. Она больше не могла оставаться там, где над ней так жестоко наглумились, ей было страшно наедине со своими мыслями, и она решила пойти к Маргарите. Матильда знала, что накануне принцесса рассорилась с Рикардом Иверо, поэтому надеялась застать ее в спальне одну или, в худшем случае, с Констанцей де ла Пенья. В последние два года Маргарита плохо засыпала сама и обычно, когда у нее не было мужчин, брала к себе в постель дежурную фрейлину.

Когда Матильда вошла в спальню, Маргарита лежала ничком на кровати. Принцесса была сама, но ее нагота, скомканное постельное белье и разбросанные подушки свидетельствовали о том, что она весьма бурно провела первую половину ночи.

— Решил вернуться, милый? — нежно промурлыкала Маргарита, услышав тихий скрип двери.

— Это я, сударыня, — дрожащим голосом отозвалась Матильда.

— Ты? — Принцесса перевернулась набок и озадаченно взглянула на нее. —Почему ты не спишь? У тебя такой измученный вид... Что случилось?

— Н-ничего, сударыня. Просто... Просто я хочу побыть с вами.

Маргарита вздохнула:

— Боюсь, не к добру это. Слишком уж часто ты набиваешься ко мне — смотри, как бы это не вошло в привычку. Изредка побаловаться можно, но... Ладно, замнем. Честно говоря, я даже рада, что ты пришла. Иначе довелось бы будить Констанцу, а мне сейчас не шибко хочется видеть ее кислую мордашку. К тому же она пристает ко мне еще настырнее, чем ты. Тоже мне, порядочная!.. Ну, ложись, не стой, как вкопанная. Только сперва подай мне рубашку, она должна валяться где-то там, возле тебя.

Матильда подобрала с пола сей кокетливый наряд, скромно именуемый ночной рубашкой, и отдала его своей госпоже. Маргарита облеклась в полупрозрачную дымку, делавшую ее еще более соблазнительной, нежели в голом виде, а Матильда тем временем сбросила с ног тапочки, сняла с себя пеньюар и забралась на кровать. Обхватив Маргариту за талию, она крепко прижалась к ней.

— Ну вот! — с грустью произнесла принцесса. — Что я говорила! Пожалуй, тебе пора замуж.

— Нет, — прошептала Матильда, зарываясь лицом на ее груди. — Не надо... Не хочу...

— А что же ты хочешь? Остаться старой девой?

— Не знаю, сударыня, я ничего не хочу. Я... я хочу в монастырь!..

— Ага! — выдохнула Маргарита с явным облегчением. — Понятненько! — Она взяла Матильду за подбородок и подняла к себе ее лицо. — Если речь зашла о монастыре, значит ты влюбилась.

Матильда потупила глаза.

— Так я угадала? — не унималась Маргарита. — И кто он, этот счастливец?.. Ну-ка, ну-ка! Ведь это Красавчик-Филипп, верно?

Матильда утвердительно кивнула и вдруг разразилась громкими рыданиями.

— Да что ж это в самом деле? — растерялась принцесса. — Прекрати реветь, успокойся. Объясни, что стряслось?

— Он... Он... — начала было Матильда, но слезы помешали ей говорить.

— Неужели он обидел тебя?!

— Нет, не... не он... Это... это его... господин де... де Шеверни.

— Де Шеверни? Тот приятный молодой человек, с которым ты проболтала весь вечер?

— Д-да... Он... он оскорбил... оскорбил меня.

— Боже правый! — вскричала Маргарита. — Он изнасиловал тебя?!

В ответ девушка кивнула и разрыдалась пуще прежнего.

Принцесса села, опершись спиной на подушки, подтянула ноги и положила голову Матильды себе на колени.