Принц на продажу

Ее внук уже раб – раб унаследованных идеалов свободы и независимости. Он готов ради этих идеалов пожертвовать собой. В свое время он оказался достаточно сильным, чтобы принять помощь Словении, но не стать политической марионеткой в руках правителей этой страны. Свобода Мотавии всегда была для него главным делом жизни, единственным, чем он не мог поступиться ни при каких обстоятельствах. Бентоны понимали это и хотели за свои деньги получить его самого, но не его страну. И потом, если результаты геологической разведки окажутся положительными – а Луи в этом не сомневался – Мотавия получит несравненную возможность укрепить свою экономику и достичь процветания. Тогда им больше не придется быть марионеткой в чьих бы то ни было руках.

Конечно, Элиза сделала многое, чтобы довести Луи до нынешнего состояния. Если бы не происки этой девицы, он никогда даже и не задумался бы принять помощь от Красски. Будь проклят тот день, когда она была представлена ко двору и он впервые увидел ее. Вот в Средние Века монархи всегда могли найти способ сломить непокорных подданных!

Вздохнув о тех удобных, хотя и кровавых временах, она посмотрела на внука:

– Ну, Луи, и что ты собираешься делать?

– То, что должен, – ответил он бесцветным голосом. – А что еще мне остается?

– Значит, ты едешь в Англию?

– Да. И как можно скорее. Поеду с частным визитом, чтобы избежать протокольных обязанностей.

– Следует предупредить английского посла.

– Он и так узнает, – впервые за долгое время на губах Луи заиграла легкая улыбка. – Его шпионы очень хороши, я иногда думаю, что они знают о нас больше, чем мы сами! – Он поцеловал руку бабушки: – Извини, если я опечалил тебя, ma chere. Надеюсь, ты меня понимаешь.

Княгиня кивнула.

– Ты расскажешь Элизе, что собираешься сделать?

– Конечно. Она имеет право знать.

– Ты должен быть более осмотрительным. Сейчас ты действуешь в интересах своей страны, и вовсе не обязательно рассказывать всем подряд о причине твоей женитьбы. Лучше, если твой брак будут считать браком по любви.

– Элиза никогда в это не поверит, – холодно ответил Луи. – Я не могу сказать ей всю правду, тут ты права, но и не могу сказать ей, что разлюбил ее.

Он направился к двери, но был остановлен властным голосом своей бабушки:

– А когда ты женишься на женщине Бентонов, что потом?

– Элиза останется моей возлюбленной!

Глаза старухи, такие же голубые, как у ее внука, гневно сверкнули:

– Это неслыханно!

– А почему нет? Бентоны могут купить мою жизнь, но не мою любовь.

– Но продолжать эти… эти отношения. Это чудовищно!

– Я не считаю свой будущий брак настоящим, так что позволь мне с тобой не согласиться. Я мужчина, а не монах!

– Но в соглашении сказано, что стороны должны быть в браке честными по отношению друг к другу.

– Не думаю, что Бентоны когда-нибудь волновались из-за такой незначительной вещицы, как честность. В конце концов, им нужно всего лишь заполучить для своей наследницы мужа королевской крови, так что мне вовсе не обязательно с ней спать, – он язвительно усмехнулся. – Не буду возражать, если она заведет себе любовника. В таком случае, наш брак удовлетворит и ее!

– А если она не согласится?

– Где ты видела девушку, не желающую стать принцессой? В конце концов, я предлагаю ей не какой-нибудь испанский или итальянский титул, продающийся по пенни за пару. Наш род имеет многовековую историю. Нет, – он заговорил тише, будто обращаясь к самому себе, – она не откажет. А жаль! Тогда бы я смог попытаться достать деньги в других местах. – Он печально покачал головой и прядь волос упала ему на лоб, сделав его лицо почти мальчишеским. – Бабушка, ты будешь молиться, чтобы она отказала мне?

– Нет. От судьбы не уйдешь. И потом, хотя мне и не нравится, что ты женишься из-за денег, мне бы еще меньше понравилось, если бы ты женился на Элизе.

Луи порывисто вздохнул:

– Что ж, я всегда мог полагаться на твою честность.

– Когда-нибудь ты поймешь, что я права.

Луи ничего не ответил и, поклонившись на прощание, вышел.

– Князь Луи Мотавский приезжает, чтобы увидеться со мной? – Мелисса Бентон смотрела на своего адвоката в полном недоумении. – Но зачем? Мы ведь с ним даже незнакомы, не так ли?

Последний вопрос заставил ее улыбнуться. За двадцать один год жизни она встречалась – в силу того, что была единственной наследницей огромного состояния Бентонов – со столькими важными людьми, что встреча с каким-то князем вполне могла выскочить из памяти.

– Да, – ответил Кальвин Клемент, – вы никогда не встречались с князем Луи.

– Ну и отлично. Все князья, с которыми я встречалась, были не привлекательнее бутерброда. Отправь его, Клемми! Скажи, что я больна или еще что-нибудь.

– Ничего не выйдет – вы должны его увидеть.

– Для меня не существует слова «должна», – Мелисса улыбнулась, чтобы смягчить грубость ответа. – Так всегда говорил дядя Генри, и я не советую тебе подвергать сомнению правильность его слов.

– Именно из-за вашего дяди вы и должны встретиться с князем, – адвокат произнес это очень веско, и Мелисса поняла, что за этой встречей кроется нечто большее, чем просто знакомство.