Принц Шеннийский (СИ)

Вспомнилась Глория. Она ведь своего рода тоже была Мать клана. Только Глория боевой рейдершей числилась, наводившей ужас на северные окрестности Дезранта. Глория была Матерью, эта мысль придала теперь более весомый статус моей вальки. Будто уважение обновилось, с другого угла посмотрел. Подумать только! Глория глава целого клана!

Может значение Мать это, как предводитель, а не реально рожавшая всю эту стаю, женщина. Удочерила себе матерых лидерш и ходит, вея прекрасным. Да, эта Мать, не силой берет, а магией красоты.

Думал день, думал вечер. Ел, думая. Язык прикусил аж… И ночью тоже мысли о ней спать не дают. Ждал я ночи, очень ждал, когда ночь укроет меня своим черным, бархатным одеялом. У каждого должно быть свое личное пространство.

Достал из — под тряпки своего впечатлительного друга, вспомнил образ Ее, взгляд, такой… такой… Вот чего мне так давно не хватало. Оргазм случился мощный. Еще бы… столько копить… впечатлений…

По клетке постучали палкой. Тихо, но настойчиво. Приподнялся. Ночь на дворе. Рефлекс покорности выработался, какой — то даже заблаговременный. Чую теперь, как надо реагировать и когда стоит торопиться, ибо по голове палкой получать не спешу.

— Раб, ты слышишь меня? — раздался миленький голосок из темноты у самого уха.

— Да. Ты кто?

— Неважно, — прошептала она робко. — Ты выжил в Мертвом городе, хочу знать как?

— Ты хочешь туда отправиться? Не думаю, что это безопасно.

— Отвечай на вопрос, или с завтрашнего дня будешь получишь еду с червями, — это была весомая угроза.

— Обещай, что никому не скажешь, — выдал я, интригуя незнакомку, явно ребенка.

— Слово дочери старшей сестры, — отчеканила девочка. Не ожидал.

— Они меня боятся, — прошептал едва слышно.

— Научи меня.

— Ты видела, какой я страшный на вид?

— Красота относительна, — заумничала малолетка. — Они испугались твоего уродства?

— Да. — Выдал с такой искренностью, что и сам почти поверил.

— Принеси мне зеленый камень из Мертвого города, — прошептала она.

— Я бы рад, но все подарки, что от туда сгреб в прошлый раз отобрали. Я ведь раб, своего ничего не могу иметь.

— Дары получает названный, закон вальки, — усмехнулась малолетка. — Назови кому дар и любой обязан передать его.

— Скажи свое имя.

— Дария.

— А как зовут Мать клана? — я решил нарастить успех для своих коварных планов.

— Верховная Мать Елена.

Наступила тишина. Ушла…

Проснулся от того, что в клетку свалились свертки с едой. Дария постаралась, мясо оказалось бесподобным, остальное тоже. Сытно поел, еще и осталось. Подошел к поильнику, проверил напор, воды много. Наглости хватило, помыл голову, тело. Сижу, десерт в виде фрукта сочного ем. Такой давали только в походе, и то всего раз.

Появилась Света. Оружием увешана, как они только за лианы своими луками, да копьями не цепляются. Клетку открыла атлетка. Опять те же мордашки. Взгляды с превосходством смотрящие…

— Когда солнце будет в зените, мы прибудем в Мертвый город, а точнее ты, — сказала Света после того, как мне связали руки веревкой.

— Да, госпожа, какова на этот раз моя задача?

Света хмыкнула, смерила ехидным раскосым взглядом и выдала:

— Однажды, один очень умный человек ничего не сказал.

— Лучше поздно, чем как тогда, — выдал я в том же стиле. Света улыбнулась и в долгу не осталась:

— Никому не даю советов и тебе не советую.

Теперь улыбнулся я. И вот мы двинулись к моим сокровищам в мой Мертвый город. Дорогой, конечно же, мне незнакомой, какими — то зигзагами, в полной тишине, стараясь даже веточки не шелохнуть лишней.

Добрались. Вижу, как девушки реагируют на приграничные статуи, со сдержанным трепетом, волнением. Показалась дозорная, что тут караулила, видимо. А мое сопровождение куда — то резко испарилось.

Одна Света с дозорной стоят. Эту девушку помню, лицо знакомое. Взгляд у этой сочувствующий.

— Ждем тебя тут, трое суток, — прошептала Света, срезав веревки, в движениях мягкость и забота. — Найди ларец, он шириной в локоть, обитый серебром, дерево почернело или сгнило, если так, собери содержимое и переложи в мешок. Ничего не надевай на себя. Ослушаешься, умрешь.

После этих слов она вручила сверток, не трудно догадаться, что это сложенный мешок.

— Найдешь еще оружие, неси. И… последний совет. Увидишь Стража, не беги, замри.

— Бывали в этом городе? — уточнил.

— Однажды, — призналась Света. — Знаю, что на смерть тебя отправляю. И ты знаешь… И страха в тебе нет. А значит, смелый ты раб. Жаль терять такого. В Мертвом городе много мы сестер потеряли. Удачи тебе, раб. Пусть Боги леса полюбят тебя и простят все твои прегрешения.

В душе тепло стало от ее слов. Иногда, когда очень долго и много плохого происходит… и все как минимум безразличны к тебе, а то и ненавидят, вдруг ты слышишь такое и сердце покоряется человеку, раз покоряется, два… три… Когда доверие потеряно, становится все сложнее покупаться на подобное. У Светы уже попытка номер два меня убить в Мертвом городе. Анализируя ситуацию, понимаю, что нас тогда точно на убой посылали.

— И тебе зеленой крыши и не лысого дуба, в смысле волосатого… — начал я, но осекся. — Я не знаю, как у вас желается.