Принц Теней

ИЗ ДНЕВНИКА ВЕРОНИКИ МОНТЕККИ, СОЖЖЕННОГО ПО ПРИКАЗУ СИНЬОРЫ КАПУЛЕТТИ

Мой брат Бен изо всех сил старался избегать меня несколько месяцев, с того дня, как повесили у городской стены того блудника. Слава Богу! Мерзкие грешники должны быть наказаны по заслугам. Во что бы там ни верил Бенволио (а он известный еретик!), я уверена, что Богу был угоден мой поступок. Распустив слухи о том, что во всем виновата эта дрянь Капулетти, я обезопасила себя от Меркуцио, а он очень опасный враг. Я надеялась, что его тоже вздернут, но его отец оказался слишком мягкосердечным, и теперь я должна все время опасаться мести Меркуцио. Так что очень удачная мысль – обвинить наших врагов в том, что сделала я.

Бенволио знает правду и ненавидит меня так, как только может брат ненавидеть сестру, но все же грань не перейдет и меня не выдаст. И все же я на всякий случай держу ухо востро.

Уже объявлено о помолвке и назначена дата моего бракосочетания.

Конечно, мне хотелось бы выйти замуж за красивого молодца, но синьор Энфиблед очень богат, и благодаря браку с ним я стану богатой и влиятельной дамой. Даст Бог, он долго не проживет, а если нет – не страшно: навещу ту ведьму, о которой шепчутся в городе, и ускорю его уход в мир иной. Кормилица говорит, что многие старые козлы таким образом попадали в рай, но я думаю, что все-таки им уготована жаровня в аду.

Когда я выйду замуж, то, для собственной безопасности, распущу слухи о Меркуцио и Бенволио… Все легко поверят в то, что дружба их порочна, и на этот раз оба точно будут казнены: даже мягкосердечный герцог их не помилует. А я подкуплю пару свидетелей – и тогда мне больше ничто не будет угрожать.

Но сначала – свадьба.

Я настояла на том, чтобы это был грандиозный праздник, как и приличествует такой богатой даме, и пригласила лучшую половину Вероны отметить это событие вместе со мной. Мать, конечно, кривится и ворчит о дороговизне, но она всегда меня недооценивала – дочь ведь, да еще и младшая. Но прежде чем я покину материнские объятия, я заставлю ее отдать мне все долги.

Жаль, что миром правят мужчины. Я рождена для того, чтобы быть герцогиней.

Пожалуй, выйду замуж за герцога, когда старый дурень отправится на тот свет.

Миновали недели.

Отношения между двумя нашими кланами становились все хуже.

Ненависть порождала новую ненависть, жестокость – новую жестокость, причем повод для этого мог быть любой – настоящий или выдуманный. Никакие приказы герцога не могли остановить кровопролития. Сначала далекого родственника Капулетти пырнули на улице ножом – кто-то, кто даже не имел отношения к нашему роду, и все же обвиняли в этом Монтекки. Затем слугу Монтекки поймали и избили до полусмерти, когда он шел по поручению моей тетушки мимо ворот дворца Капулетти (не стоило ему, конечно, там появляться!).