Принц, тыква и кроссовки… (СИ)

— Значит, так? — выгнул бровь Алексей. — Тогда мне придётся задействовать посторонних людей, чтобы они основательно покопались в твоём грязном белье.

— Лёша! Зачем? — вскрикнула она. — Мы же не чужие друг другу!

— И когда же это мы с тобой так сильно сблизились?

— Ну, когда… — замялась молодая женщина, придумывая ответ.

— Погоди-ка, — неожиданно осенило мужчину. — Не намекаешь ли ты мне на своё деликатное положение, таким необычным способом, — его взгляд опустился на живот Виолетты.

— Ну, в общем… — она обняла живот в защитном жесте и продолжала молчать, придумывая отговорку.

— Неужели я прав?

Она молчала.

— Ты думаешь, что я настолько немощен, что соглашусь на брак с женщиной, которой надо прикрыть свой… — он хмыкнул, — тыл?

— Ну, ты же теперь инвалид, — горячо отстаивала свою позицию Виолетта. — Кому ты нужен? Ни одна приличная женщина не согласится стать твоей женой.

— Деньги решают всё. Ты и сама об этом знаешь.

— Я и тебя знаю. Ты не из тех мужчин, которые станут покупать себе женщину. Ты лучше останешься один.

Он промолчал.

— А я предлагаю тебе готовую семью. Мы даже жить можем раздельно.

— Ага, — засмеялся Алексей, — чтобы все вокруг обсуждали, что моя жена наставляет мне рога. Как раз со стриптизёром, если я не ошибаюсь, — он отметил, как вспыхнули злостью глаза собеседницы. — Нет, спасибо, обойдусь. Ты правильно заметила, я не стану покупать себе женщину, и не стану идти на поводу чужих желаний. Я не Сашка, который женился, боясь, что его лишат наследства. Мне и раньше было всё равно, а сейчас я сам себе хозяин. Так что, прости, но придётся тебе поискать другого папашу своему ребёнку.

— Конечно, — вскочила она с больничной койки, — ты ничего не боишься. Упёртый и решительный, как твой дед, который при жизни, держал всех в узде, стращая лишить денежного содержания. Но подумай сам, тебе рано или поздно понадобится наследник. А ты, как мужчина… — она замолчала.

«Нет, — ухмыльнулся он, — боюсь тебя разочаровать, но мужчиной, в этом смысле, я остался полноценным, как доктор меня заверил. Правильно я решил не афишировать этот факт. Лучше пусть никто не знает, мои тайны».

— Так что, сам должен принимать, немаленький, — смотрела Виолетта ему в глаза.

— Понимаю, — растягивая слова произнёс он. — Но всё равно не стану участвовать в твоём фарсе. В крайнем случае, Сашке всё завещаю, он мой брат в конце концов. Или его детям.

— Каким детям? — всплеснула руками Виолетта. — Он же бесплоден.

— А ты откуда знаешь? — напрягся мужчина. — Кто тебе рассказал об этом?

— Я не помню, — отмахнулась она, отворачиваясь.

— Виолетта! Я хочу получить ответ на свой вопрос!

— Я тоже много чего хочу, но не могу получить. Так что, — она улыбнулась сверкая белоснежной улыбкой, — будем считать, что мы квиты.

— Виолетта! — дёрнулся Алексей на больничной койке, проклиная, что у него не «работают» ноги.

Как раз в этот момент открылась дверь и в палату вошли Саша и Лариса.

— А вы одеты? — подколол Александр, закрывая дверь. — Мы специально, без стука, в надежде поймать вас на горячем.

— На каком «горячем», — вспыхнула Виолетта. — Он же бревно!

— Виолетта! — ахнул Саша, заметив, как сжал зубы брат. — Как ты можешь?

— Я всё могу, — развернулась она к Александру лицом. — Всё могу! И даже твоей Ларисе-крысе правду о тебе рассказать.

Теперь пришла очередь Саши скрипеть зубами. Мужчина не стал дожидаться, когда девушка выложит всё, что она знает. Он подскочил к ней и потащил прочь из палаты.

— Отпусти! Я всё ей расскажу о твоей же… — но Александр быстро вытолкал её из палаты, вовремя зажав рот молодой женщине рукой.

— Не скучайте, — крикнул он, прежде, чем исчез за дверью.

— Что? — растерялась Лариса, посмотрев на Алексея. — Я чего-то не знаю?

Но мужчина только пожал плечами и отвёл взгляд, не желая обманывать девушку.

«Не от меня ты должна узнать это. Не от меня», — думал он.

Оставшись наедине с Алексеем, Лариса почувствовала себя неловко. Она, совершенно, не к месту вспомнила их утреннюю прогулку по парку во дворе больницы, себя смеющуюся у него на коленях и поцелуй… в щёку. Вот только ей до сих пор казалось, что там, где мужчина коснулся губами, кожа горит. Будто выжженное клеймо.

Молодая женщина демонстративно отвернулась к окну и молчала. Да, в общем-то, и говорить было не о чем…

— Прости, — неожиданно произнёс мужчина.

Лариса замерла, не веря своим ушам, но не обернулась.

— Прости, — повторил Алексей.

Она медленно повернула голову в сторону больничной койки, будто боялась…

Мужчина полусидел, откинувшись на подушку. Его глаза были закрыты. Желваки играли на скулах. Рот сжат в узкую линию. Лицо бледное с красными пятнами на щеках. Между бровями складка. И руки сжаты в кулаки.

— Прости, — ещё раз выдавил из себя Алексей, всё ещё не глядя на неё.

Лариса заметила, как тяжело ему произносить слова. Почему? Она не знала.

— Я не должен был… — он запнулся, — целовать тебя.

— Ничего страшного не произошло, — солгала она, радуясь, что он всё ещё не открыл глаза. — Я понимаю, — хотя, сама ничего не понимала.