Принцесса Америки

– Мне уже больно. – Она почувствовала слезы на глазах. – Я никогда и ничего не выбирала. Я всегда ставила свою семью – свою страну – на первое место, и это стоило мне каждого дня собственной жизни. Но потерять тебя… это не та цена, которую я готова заплатить.

Коннор убрал прядь волос с ее лица. Прежде чем он успел опустить руку, Беатрис перехватила ее и прижала к своей щеке. Его ладонь была грубой и мозолистой.

– Мы не должны этого делать, – снова повторил он.

– Мы пока ничего и не делаем. – Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. – Если ты собираешься нарушить правила, Коннор, так давай, нарушь их.

Он выдал такую знакомую полуулыбку, а затем наклонился и накрыл ее рот своим.

Беатрис поднялась на цыпочки и приоткрыла губы. Руки Коннора соскользнули с ее лица и осторожно обвились вокруг талии. Она откинулась назад на каменный остров в центре кухни, и Коннор в ответ наклонился вперед, окутывая ее своим теплом. Он медленно целовал Беатрис с тихим чувством удивления, граничащим с благоговением. Как будто тоже не совсем верил, что это происходит.

Поцелуй Коннора казался одновременно пугающим и знакомым, как возвращение домой после долгой разлуки.

В какой-то момент каменная стойка вонзилась ей в бедра, и Беатрис пошевелилась. Коннор, похоже, воспринял это как сигнал прерваться.

– Наверное, мы должны… гм… – вопросительно протянул он.

Глаза Беатрис инстинктивно устремились к дивану. Она была совершенно не готова перемещаться в спальню.

Увидев ее взгляд и все поняв, Коннор выключил плиту – по крайней мере, один из них помнил, что не стоит сжигать дом, – и подхватил Беатрис на руки, как будто она вообще ничего не весила. Затем отнес ее к дивану и осторожно положил на подушки, все время не прерывая поцелуя.

Снег снаружи все быстрее падал на землю; гребень сосулек висел вдоль верхней части окна. Беатрис казалось, будто она очутилась в снежном шаре, который кто-то потряс. Она молилась, чтобы маленькие белые хлопья никогда не прекратили свой полет, чтобы она могла остаться здесь навсегда, вне самого времени.

– Мне страшно, – так тихо прошептал Коннор, что поначалу Беатрис решила, будто ей послышалось.

– Тебе? Я думала, ты слишком гордый, чтобы чего-то бояться.

– Вот та Беатрис, которую я знаю. – Он криво улыбнулся, затем выдохнул. – Но я правда боюсь. Боюсь потерять тебя, как-то обидеть. Но больше всего я боюсь тебя подвести.

Беатрис подвинулась и посмотрела ему в глаза.

– Мне тоже страшно, – призналась она. – По крайней мере, мы можем бояться вместе.

Позабытый огонь все пылал в очаге.

17

Саманта

Саманта была на станции подъемника с Тедди и Джеффом, напевая под нос несвязную мелодию, когда телефон Джеффа выпал у него из кармана.

– Извините! – воскликнул он, наклонившись.

Прежде чем Сэм успела среагировать, к ним подъехало кресло, и у нее не осталось иного выбора, кроме как сесть вместе с Тедди.

Он подался к ней, будто хотел что-то сказать, но Сэм сознательно отвернулась прочь. Ей приходилось развлекать его только потому, что настоящая девушка еще не явилась. Саманта продолжала смотреть на гору, мечтая поскорее вырваться на свободу.

В то утро Сэм проснулась в совершенно белом мире: белые облака стряхивали на землю снег, белый ветер вихрем носился вокруг. Она поспешила натянуть свое снаряжение и направилась вниз по лестнице, где уже собралось несколько членов семьи.

При ее появлении Джефф вскочил на ноги.

– Мы в ловушке! Обе автомагистрали закрыты, сто сорок пятая и перевал от Красной горы.

– А значит, Беатрис так и застряла в Монтроузе. – Королева неловко глянула на Тедди, который сидел за кухонным столом и ел домашний сэндвич. – Если к полудню дороги не откроются, она пропустит вечеринку.

Сэм не особо волновало, успеет ли Беатрис на праздник. Она переглянулась с Джеффом, и оба заговорщически улыбнулись.

Ловушка была мечтой каждого лыжника или сноубордиста: когда снега выпадало так много, что дороги закрывались, а вот гора оставалась открытой. Снегопада самого по себе было недостаточно, чтобы закрыть горнолыжный курорт, требовались еще сильные ветра, которые делали подъемники небезопасными. Поэтому ловушка означала невероятный снег, а также наличие горы практически в полном твоем распоряжении, потому что закрытие дороги не позволяло никому кататься на лыжах, кроме тех, кто уже находился на месте.

– В таком случае нам лучше идти. – Сэм направилась в прихожую, чтобы натянуть сапоги и куртку, а затем схватила свой разукрашенный наклейками сноуборд. – Кто со мной?

Сэм посмотрела на отца, который обычно жил ради таких дней, но он лишь покачал головой.

– Так и быть, дети, на сегодня уступлю вам гору целиком.

Папа сказал это весело, но Сэм не могла не заметить, насколько он устал. Вокруг его глаз залегли тонкие морщины, а плечи словно бы поникли.

Саманта посмотрела на Нину, но та виновато улыбнулась и показала толстый фэнтези-роман.

– Я лучше останусь дома. При такой погоде я тебя только замедлю.

И тут, к ужасу Сэм, на ноги вскочил Тедди.

– С удовольствием пойду, если ты не против.